Мир чужих ожиданий - [10]

Виктор, до этого молча слушавший Андрея, вдруг внятно молвил:

- Иди ты нахуй мудило. Я ебал твой Фонд, твою работу и все твои анкеты. Пошёл вон.

Зря я о нём беспокоился, подумал Андрей. Этот нигде не пропадёт. Наверное, он пьян сильнее, чем выглядит. Надо с ним завтра встретиться.

- Вы вероятно не отдаёте отчёта в своих действиях, Виктор. Мы поговорим в другой раз. – Андрей окинул суровым взглядом всю компанию – До свидания.

Виктор утомлённо присел на вмонтированную в стену полочку. Из одежды на нём были только какие-то дырявые шорты, крайне неуместные осенью даже дома.

- Никакого другого раза не будет. Не приходите ко мне больше. Я всё равно не соглашусь.

Андрей ничего не ответил и ушёл. На обратном пути к машине неприятности тоже обошли его стороной, только уснувший прямо на стоянке абориген слегка задержал отбытие в родные пенаты. Пока помощник оттаскивал сновидца в ближайший подъезд, Андрей курил, думал о Викторе и снова сомневался. Есть ли в этом хамоватом парне нечто особенное? Даже если повесть написал он. Значит, и в повести тоже ничего особенного нет. Не умею я с людьми разговаривать, раньше получалось лучше, а теперь ошибаюсь часто, отвык. Я ведь кроме как в издательстве и с домашними вообще не общаюсь, раздражают люди сильно, авторы эти полоумные, ещё три месяца кошмара впереди. Надо мне было другую легенду придумать, зря я про Фонд и работу начал, да поздно менять. Может, пусть кто из родственников с ним поговорит? Мит, например, он по роду деятельности самый проницательный. А если не Виктор автор повести? Нет, так не пойдёт. Чтобы просить помочь того же Мита, мне нужно знать точно. Тогда я скажу: вот повесть, прочти; вот координаты автора, может, стоит присмотреться к нему повнимательнее? Так что придётся завтра снова сюда ехать и каким-то образом у Виктора выяснять - не пробовал ли он себя на писательском поприще?

- Я очень устал и хочу домой – сказал Андрей. Машина предложила кофе, но коньяк был явно уместнее; помощник включил музыку, что-то расслабляющее, но после Западного региона раздражавшее неимоверно. Музыка была отвергнута любая, коньяк выпит трижды и трижды же закушен сыром и лимоном. Огни города померкли, потом и вовсе закончились, лачуги городских окраин сменились пустырями, посадками, лесом. Через час Андрей был дома. В этом доме вырос и он, и его родители. И искренне, чисто по-человечески, Андрей жалел обитателей города, которых стадный инстинкт веками заставлял жить бок о бок с чужими и зачастую неприятными им людьми.

Судя по количеству помощников в прихожей, домашние уже явились, даже в большем количестве, чем обычно. Кто конкретно из родственников заглянул сегодня на огонёк понять невозможно – два ряда одинаковых радужных сфер базовой комплектации покачивались и мерцали, ничего не сообщая о владельцах. Андрей привычно скомандовал помощнику: «Выключение из Сети. Прямая связь только со списком экстренных вызовов»

В коридоре никого не оказалось, на кухне – тоже, невнятный шум доносился из детской гостиной, и Андрей пошёл туда.

Дети ещё не уснули.

Четырёхлетняя Леська душила подушкой кошку. Мишка, Алёша и Тим сражались с динозаврами, хищно вылазящими из компьютера. Бластеры стреляли метко, динозавры утробно рычали при каждом выстреле, вокруг охотников валялись дымящиеся куски мяса, и пол был залит кровищей, которая, впрочем, довольно быстро бесследно исчезала.

- Подзаряжайся!

- Отстрели голову той сопливой уродине!

- Я попал ему в глаз!

В воздухе резко ощущался отлично сымитированный запах крови, горелого мяса и ещё какой-то вони, видимо означающей мезозой.

Андрей устало привалился к стене. Ничего нам не поможет – крутилось у него в голове – сожрёт нас мир дураков; любые наши действия – только отсрочка, невозможно спастись от безумного мира, он отравляет нас и наших детей ежесекундно… и нет нам спасенья, всё зря…

Кошка вырвалась из-под подушки, оцарапав Леське руку и, взъерошенная, ускакала в коридор. Леська вскрикнула, спрыгнула с дивана, но поняла, что кошку поймать не удастся и обратила весь свой гнев на мальчишек:

- Вы разбудили кисю своими дурацкими игрушками! Она хотела спать, а вы шумите! Теперь она обиделась и больше спать не придёт! – Леська упёрла руки в боки, отставила ножку в сторону, подражая какой-то героине игрушек или детских фильмов.

- Ты сама виновата, что её мучила. Папа придёт, и мы ему расскажем. – Алёшка, в свои шесть лет был на редкость рассудительным парнем и обладал потрясающей невосприимчивостью к женским скандалам, особенно с тех пор, как мама стала жить отдельно. Его кузены-ровесники старались соответствовать, соглашаясь невнятно, хотя их мамы жили вместе с ними. Андрея дети не заметили.

- Игрушка действительно дурацкая и жестокая, тут Леся права. Но кошки тоже так не спят, я тебе завтра покажу, как надо с ними дружить. А сейчас уже пора спать.- Андрей услышал голос Насти, ещё одной своей племянницы, весьма серьёзной двенадцатилетней барышни. Она, вероятно, сидела в своём любимом кресле у стены, и, конечно же!, читала новый детектив из тех, что Андрей принёс ей на прошлой неделе. Сегодня видимо была её очередь приглядывать за малышами, пока они не угомонятся. Но интересное чтиво увлекало Настю неимоверно, вот детвора и полуночничала.