Мир Чаши. Дочь алхимика - [20]

Искра в глазах вспыхнула молнией — холодной и обжигающей — вдоль парных клинков взгляда.

— Полагаю, о деньгах речи не пойдет. Доброе имя дороже любых денег, не так ли? — прожурчал голос хозяйки. Умея ощущать чужие эмоции, она умела и заставить почувствовать свои — с равным успехом обращая их и в ласковое покрывало, и в разящее лезвие.

— О да, конечно… то есть, я имел в виду… о нет, несомненно! — Лицо Барбуса цветом уже смахивало на вареную свеклу, а достаточно чувствительный нос мог обонять запах пота, сочащийся из-под кирасы. — Желаете, чтобы я представил их немедленно?

— Да, разумеется.

Она встала и пошла к главному входу; двери услужливо распахнули сопровождавшие ее вчера гильдейцы, и, уже перешагнув порог, она уловила эмпатическую волну — кажется, глава Гильдии наемников не пользовался настоящим уважением даже у тех, кого обеспечивал работой.

Наемники уже ждали во дворе — правда, не десять, а девять отличных ребят; строго говоря, их было восемь, потому что девятой была женщина, но, коль речь идет не о полах, а о бойцах, ни к чему столь углубляться в науку счета. Их было девять — все в броне, при конях и оружии, и, что едва ли не более важно, все они были северянами: об этом говорили и лица, и детали одежды и брони, и оружие. На Севере обитали жилистые, светлоглазые люди с характерным разлетом бровей; тамошние бойцы предпочитали копья, а в ближнем бою — широкие одноручные клинки, тяжелые и неудержимые в своем смертельном певчем полете, и топоры, чей удар был равно опасен, каким бы концом ни били. Там длинные боевые ножи дарили пятилетним детям, не делая различий между мальчиками и девочками, и обращаться с ними умели все.

— Господа, это — Жозефина де Крисси, ваша госпожа на ближайшую луну. Вы обязаны защищать ее, исполнять все ее приказы, касающиеся охраны ее лично, ее людей…

…и так далее, и тому подобное, никому из присутствующих не интересное. Девять взглядов и еще один скрестились, и наемники коротко, но уважительно поклонились Жозефине. А она, дождавшись, когда Барбус закончит свою речь, исполненным королевского достоинства движением повернула к нему голову:

— Это все, что вы хотели сказать? В таком случае поговорим на следующую луну. До свидания.

Гильдеец поспешно поклонился, кликнул бойцов, которых отрядил вчера, и вся пятерка покинула поместье. Вот теперь настало время знакомства.

Неслышно возник за спиной подошедший по вызову мастер-браслета Мартин, Капрал вместе с мохнатым Солдатом появился чуть поодаль, и Жозефина заговорила:

— Приветствую вас в своем доме, господа. Как вам уже известно, мое имя Жозефина де Крисси, и ближайшую луну нам предстоит постоянно находиться рядом. А вы?..

Из ряда бойцов выступила единственная женщина.

— Каталин, госпожа. Я у ребят за командира.

Она была одета по-мужски, удобно и для поездки, и для боя, но волосы носила в обычной женской, а не воинской косе. Высокая, ладная, гибкая, она была еще молода и в роли главы десятка бойцов смотрелась удивительно подходяще; впрочем, на Севере женщина никогда не считалась менее значимой, чем мужчина, а матерей и воительниц там уважали одинаково.

— Нас здесь четверо младших сыновей, да четыре бастарда, да я. О золоте не волнуйтесь, это проблемы Барбуса.

Они улыбнулись друг другу, как улыбаются люди, ощутившие вкус взаимного тепла. Мать воинов — так называют предводительниц на Севере.

— Это Лаки. — Высокий и худой парень с тонкой светлой косичкой, спускающейся из-за уха. При себе он носил два топора.

— Уиллас. — Тоже блондин, но покрепче и чуть пониже. При нем был широкий северный меч.

— Брэнд. — Ладный, синеглазый, он носил поверх кольчуги широкий пояс с полустершимся гербом на пряжке. На этом поясе висели с полдюжины ножей и короткий тяжелый меч.

— Шэнан. — Гибкий, ростом едва по плечо своим соратникам, он поклонился, расплескав по плечам целую гриву темных волос. Из-за его спины выглядывала булава на длинном древке.

— Витар. — Он был чуть смуглее прочих, темноглазый и улыбчивый. У седла его коня висели копье и тарч.

— Кайса. — Это явно было прозвище. Небольшой и юркий, как Шэнан, он обладал лицом с тонкими чертами и изящным носом и носил два недлинных клинка.

— Ник. — Пушистое золото, никак не желающее спокойно лежать в косе, голубые глаза, мягкое лицо и широкие мозолистые ладони.

— Брайн. — Одетый в длинную серую табарду, он носил косу еще и на бороде, и в конец ее была вплетена бусина. Оба последних носили топоры, и у каждого из девяти были боевые ножи и большие круглые щиты.

Ответив на поклоны, Жозефина взялась решать насущные вопросы:

— Серж, пожалуйста, займись конями. Мартин, будьте добры, разместите бойцов в одном из флигелей, где им будет удобнее, и предоставьте все, что нужно. И вместе с Капралом покажите им двор и само поместье — они должны знать, что охраняют. Каталин, пройдитесь вместе со своими ребятами, а потом найдите меня — можете спросить Мартина, — нам надо будет поговорить.

Все названные кивнули и отправились выполнять указание хозяйки, а та вернулась в дом, размышляя, нарочно ли Барбус прислал ей северян, или это просто удачное совпадение. Помимо прочих достоинств северяне отличались беззаветной верностью серебряным нобле, чьи фамильные владения лежали именно в северных землях. В отличие от южан, северяне со скалистых берегов Хищного моря избрали Путь не Королей — то есть власти, а Героев, сиречь служения, и именно под серебряными гербами чаще прочих рождались Небесные Всадники. И потому, как бы ни были иногда ими недовольны другие нобле или даже королевская династия, вассалы всегда были благодарны Небесным Всадникам за защиту и неизменно ласковое отношение к своим людям, а значит, бойцы Каталин будут служить новой госпоже не за страх, а за совесть. Разумеется, Гильдия наемников тщательно заботилась о своей репутации, и служба ее воинов всегда была безупречной — но есть огромная разница, соблюдать ли сколь угодно неукоснительно положения контракта или служить тому, с кем связывает тысячелетнее переплетение долга и любви. Попросту говоря, Жозефина получила десяток бойцов, готовых защищать ее хоть от стаи драконов и, если потребуется, с улыбкой умереть за нее.