Мир без милосердия - [44]

Там он выпрашивал отсрочку. Тут соглашался на высокий процент неустойки. И здесь же договаривался с руководством лиги об отмене столь высокой неустойки ввиду чрезвычайности происшедшего. Кредиторы, держатели акций бомбардировали его запросами.

Было от чего схватиться за голову. Восемь игроков сборной, которая, предполагалось, поедет в Швецию на чемпионат мира по футболу, остались лежать в мюнхенском морге.

Дик Лоу, один из лучших вратарей мира. Только в декабре клуб заплатил за него двадцать три тысячи фунтов стерлингов. Парень еще не успел обжиться после переезда из Ланкастера. И конечно, не успел отработать и сотой доли этой суммы.

Нескладный, насупленный Лесли Уайт, второй вратарь, не менее одаренный, чем Лоу, но севший на скамью запасных только из-за покупки новой «звезды».

«Это роскошь, — говорили специалисты, — держать в запасе такого вратаря». И вот теперь его нет...

Защитник Билл Холл, выносливый, как вьючная лошадь. За весь предыдущий сезон он пропустил только одну игру...

Майкл Клемп — еще совсем мальчишка, только в прошлом году пришел в первую команду прямо со школьной скамьи...

Дункан Тейлор — надежда английского футбола в Стокгольме. Двадцать два гола в прошлом сезоне!..

Левый инсайд Грейвс Байолет, подписавший профессиональный контракт в день своего семнадцатилетия...

«Тень великой трагедии повисла над Англией и спортивным миром. Люди всех цветов кожи, всех религий и верований несут в своих сердцах славные имена, сострадая и взывая о помощи клубу. Мысли всех с семьями прекрасных молодых футболистов, погибших так трагически. Но футбол продолжает жить, даже если лучшие сердца не бьются».

Так высокопарно заканчивала свой отчет «Гардиан».

А в жизни все выглядело куда прозаичней. Вместо матча «Манчестер Рейнджерс» — «Вулверхемптон» была назначена другая игра. Коммерция не должна страдать.

Утренние бюллетени, опубликованные в газетах, были тревожны. Крис Марфи, Бен Солман и Дункан Тейлор — в тяжелом состоянии. Тейлор хуже всех. Он лежит под стеклянным колпаком кислородной камеры. И не приходит в себя. У Криса Марфи — шок. К утру стало лучше. Ночью был совсем плох.

Из Белграда пришли сообщения от тех, кто последним разговаривал с футболистами перед их отлетом. Жолтан Равич, югослав-переводчик, сказал, что Дункан Тейлор признался ему в трех своих желаниях: играть в сборной на первенстве мира, выиграть кубок Европы и кубок страны.

Мечты и реальность, слова и события мешаются в кучу. Слова Тейлора, будто пришедшие из небытия, и знакомый флаг Английской футбольной ассоциации, приспущенный на балконе здания в Лондоне. Длинные стилизованные львы на его полотнище словно застыли в траурном карауле.

Футбольный ансамбль развалился. Крис Марфи если оправится, то не скоро. Мертвых не воскресишь. Судьба шестерых проблематична. Мейсл затыкает дыры в составе совсем еще не обстрелянными парнями. Слова Мейсла кочуют из одного выпуска газет в другой. «Мы будем продолжать сезон, как бы тяжело нам ни было. Это наш долг перед зрителями, перед погибшими и перед футболом вообще! Команда полна решимости сражаться. И она будет сражаться. Так бы решили и те, кого сегодня нет с нами!»

Клуб «Блэкпул» предложил бесплатно перевести одного из своих игроков к «рейнджерсам», если это необходимо. Лига дала согласие. Поздно вечером Мейсл связался с Ливерпулем. Клуб отдавал безвозмездно центра нападения сборной Англии Роджера Камптона. Тот не возражал против перехода, если Манчестер примет.

— Хэлло, Роджер! — кричал в трубку охрипшим голосом Уинстон Мейсл. — «Рейнджерсы» с удовольствием возьмут вас. Жаль, что это происходит при столь грустных обстоятельствах. Сами понимаете, как нам трудно. И мы благодарны за сочувствие и деловую помощь.

— Да, жаль ребят... — прозвучало на другом конце провода.

— Не будем тянуть с переводом, — перебил Мейсл. — Простите, но у нас тут совсем нет времени. Хотелось, чтобы вы начали играть с будущей недели. Некоторых наших игроков вы знаете по старым встречам. Большинство сами не знают друг друга. Так что новичком себя чувствовать не будете. Ждем.

И сразу же зазвонил другой аппарат. Говорил президент футбольной ассоциации. Мейсл слушал.

— Да, конечно, мы согласны и благодарны ассоциации.

Подозвав секретаршу, продиктовал:

— Звонил мистер Фардакер. Решено провести специальный матч между сборной лиги и сборной Англии. Весь доход пойдет клубу. Что-то подобное было в 1946 году. Играли Шотландия и Англия. Средства пошли на помощь пострадавшим во время несчастья в Болтоне. Тогда обрушилась секция трибун. Тридцать три человека погибли, и несколько сот были ранены.

Да, Эллен, в воскресенье собирается руководство лиги, чтобы решить, как помочь родственникам погибших и искалеченных.

В кабинет вошел Фокс со свежим номером «Дейли уоркер».

— «Уоркер» предлагает на пожертвованные нашему клубу средства создать национальный центр юношеского футбола. Все команды станут черпать из него свои резервы. Газета считает, что такой центр — лучший памятник погибшим.

Фокс умолк, предусмотрительно не высказав своего отношения к проблеме.

— Спасибо. У нас есть свои резервы, которых хватит до следующего Мюнхена. Относительно денег... Пусть сначала соберут деньги на выпуск своей газеты, а потом суются в чужую кассу. Эллен, все-таки зарегистрируйте и это предложение, — приказал он секретарше...»