Мир без лица. Книга 1 - [22]

Это Адайя-то не умеет проигрывать? С каким достоинством моя сестра отвернулась от тебя, синяя морда, и покинула нас, не жалуясь, не возмущаясь, не требуя привести тебя к повиновению властью матери и отца рода! Даже меня не стала уговаривать уйти с нею на сушу, я сама пошла, зная, как страдают близнецы, когда один на земле, а второй — в море. Наступившее раздвоение сознания превратило бы человеческий разум в душевнобольную развалину. Разум фомора, конечно, покрепче будет, но и мы не чувствуем себя здоровыми, разорвав узы крови. На обретение независимости требуется много времени и сил — и далеко не у всех получается стать отдельной, самостоятельной личностью. Могла ли я обречь сестру на такое испытание? Вот и покинула море и Морка, хотя видит Лир, как мне хотелось остаться…

Выходит, Адайя все-таки выиграла. Да, она не получила моего мужчину, зато сделала так, чтобы я тоже его бросила. Теперь я понимаю, откуда в душе Морка столько тоски и разочарования…

Глупая я. Если мною так легко манипулировать, что же сделает со мной отец лжи? Впрочем, он УЖЕ сделал со мной что-то. Что-то гадкое. Превратил в куклу, плывущую вниз по реке навстречу бедам, которых кукла не заслужила. Так сказал провидец. Мне хочется узнать, что он еще скажет Мулиартех и Мореходу, о чем вообще разговаривают эти трое, избавившись от нас с Морком. Эх, надо было не соглашаться, когда бабка предложила нам «проветриться»…

* * *

— Зачем ты прогнала жениха и невесту? — удивляется Мореход. — Думаешь, им помешает знание о предстоящем?

— Жениха и невесту? — вскидывается Мулиартех. — Вот ее жених, перед тобой. А тот, кто ушел, ничей не жених. Он отказался от своей судьбы, когда сестра Ады выбрала его…

— …потому что это была не его судьба, — подытоживает Мореход. — Ты же знаешь, морской змей, какими сильными чувствами нужно связать всех, кто отправляется в мою стихию. Иначе их разбросает по разным углам вселенной. Каждый из них должен быть у другого в уме и в сердце, чтобы остаться рядом на просторах моря Ид…

— Тогда как мне удержать провидца?! — в отчаянии спрашивает Мулиартех. Однако. До чего откровенные создания — обсуждают меня так, словно я не сижу напротив с разинутым ртом. — Ада не смогла вызвать в нем любовь. Значит, едва он придет в твой мир, мы только его и видели?

— Это не ОН придет в МОЙ мир, а ВЫ придете в ЕГО. — Мореход смотрит на милую старушку через наполовину опустевший бокал. — Я же первым делом сообщил, откуда я сюда явился. Из его башки. Из его личного пространства в бесконечном море Ид. Туда-то вся ваша милая компания и отправится. В том уголке законы устанавливает провидец, хозяин дорогой. Если вы, фоморы, ему надоесть успели, — никакими формальностями мужика не удержите. Вот бы в реальном мире так, а? — и он едва заметно подмигивает мне. Я не могу удержаться от понимающей ухмылки.

Мулиартех вздыхает:

— Мужчины! Что с вами поделаешь… А заранее ты мне можешь сказать, мальчик: хочешь ты нам помочь или нет? Может, единственное, о чем ты мечтаешь — это избавиться от моих потомков, да и от меня, старой больной женщины?

— Бабушка Мулиартех! — торжественно произношу я. — Позвольте мне так вас называть, потому что вы мне уже как родная. И как бы вы меня ни раздражали, я действительно хочу помочь. Я часто сталкивался с ложью и знаю: это больно. Особенно в первый раз. Мне жаль простодушный фоморский народ, до которого наконец докатились волны цивилизации. На хрен такие волны, на хрен такой опыт, море должно быть чистым. Пусть я не в силах избавить вас от затонувших танкеров и подлодок, от химических выбросов и прочего говна, презентованного человечеством, но хотя бы от лжи я вас избавлю. Себя не пощажу. Клянусь.

— Хороший ты ребенок! — растроганно улыбается Мулиартех. — Надеюсь, ты не рассердишься, если я тебе скажу: тот, кто назвал нас родичами, действительно становится нашим родичем.

Опа! Что, я уже начинаю синеть?

Заметив мое замешательство, моя благоприобретенная бабуля начинает хохотать:

— Не пугайся, не пугайся! Хвост у тебя не отрастет, да и волосы шевелиться перестанут, когда успокоишься. Все, что ты приобрел — это любовь и покровительство моря. Вздумаешь стать моряком или ловцом жемчуга — обогатишься. Упадешь во время шторма за борт — не утонешь. Встретишь другого фэйри — хоть нашей расы, хоть любой другой — получишь должное уважение. Как почетный фомор.

— И за что счастье-то такое? — пожимаю плечами я. — Ничего не сделал, только речь произнес…

— Очень много сделал, — неожиданно встревает Мореход. — Героически решился впустить посторонних в собственное подсознание — раз…

— У нас на земле таких героев — пруд пруди, — ворчу я. — И впускают кого ни попадя, и еще приплачивают за то, чтоб пришелец в подсознании пошуровал. Психотерапия называется.

Мореход одновременно морщится и ухмыляется. Видать, человеческая наука психология не вызывает у него приязни.

— Сам решился в собственное Ид погрузиться — это два! — продолжает он. — Дайвинг не из легких. Там с тобой всякое приключиться может. Места дикие, неизведанные, сам понимаешь. Ну и демон ваш фоморский — та еще штучка.