Мины ждут своего часа - [45]

Састре не только изучил процесс изготовления всех мин и гранат, применявшихся советскими партизанами в годы войны против иностранных интервентов и белогвардейцев и изобретенных нами в период подготовки партизан в начале тридцатых годов, но и сам начал совершенствовать технику.

Освоив наши «картофельные» и «яблочные» замедлители, Састре предложил свой «апельсиновый» замедлитель. И надо признать, это изобретение оказалось более точным. Наши минеры получили противопоездные и другие мины замедленного действия, которые можно было устанавливать в безлунные темные ночи с расчетом, что они взорвутся в полнолуние.

Састре участвовал и в создании первых малых магнитных мин, впоследствии усовершенствованных англичанами. ДЭти наши мины хорошо удерживались на металле и взрывались в зависимости от длины фитиля через пять — тридцать минут после установки, надежно выбивая рваное отверстие в цистернах.

А самым широким спросом пользовались все же испытанные лас бомбас де мано (ручные гранаты) и взрыватели к ним.

Их можно было изготовлять не только на республиканской территории, но и на скрытых базах в тылу противника. Мы несли и везли с собой лишь взрыватели и взрывчатое вещество, а металл для гранатных корпусов находили на месте. Для этого годились и куски водопроводных труб, и консервные банки, начиненные проволокой или гвоздями, да и просто проволока.

Для взрывателей нужны были только капсюли-детонаторы и бикфордов шнур. Но капсюлей не хватало. Тогда стали делать гранаты с черным порохом и другими взрывчатыми веществами, взрывавшимися без капсюля.

Действие наших ручных гранат мы продемонстрировали товарищу Пасуэло и другим работникам Хаенского провинциального комитета Коммунистической партии. По силе взрыва и дальности разлета убойных осколков они превосходили гранаты заводского изготовления, но были несколько тяжелее.

— Бомбы хорошие. Только мало вы их делаете, а они нужны и на фронте, — сказал товарищ Пасуэло.

— Можем делать и много, но нас лимитируют капсюли, а при большом размахе не хватит и бикфордова шнура.

— Постараемся достать и то и другое, а вы налаживайте дело, — сказал Пасуэло.

Уже на второй день у нас были коробки капсюлей и много кругов бикфордова шнура.

— Вот это я понимаю — настоящий Хаенский арсенал! — заметил Пасуэло, когда зашел в мастерскую.

Работали наши бойцы быстро: одни с помощью специального приспособления, напоминающего ручную хлеборезку, резали бикфордов шнур, другие тут же обмазывали шнуры воспламеняющимся составом. Розалина готовила терочные приспособления, а сам Састре специальными обжимами укреплял шнуры в капсюлях.

Взрыватели, сделанные в Хаене, применялись на нескольких фронтах…

Кто бы мог тогда подумать, что через четыре года мы снова займемся этим, но уже на советской земле?!

События на фронте развивались благоприятно. Атаки мятежников были отбиты, и республиканские части перешли в наступление. Подрывники получали одну задачу за другой.

Специальный батальон полностью укомплектовали. Теперь он базировался в трех местах — Хаене, Вильянуэва де Кордова и Валенсии, где продолжала работать мастерская и велась подготовка все новых групп. Приступил к работе и штаб батальона. Его возглавил интербригадовец, югослав капитан Илич. Аккуратный, подтянутый, Илич делал то, к чему никак не мог приучиться Доминго: тщательно вел документацию, педантично собирал сведения о действиях групп, составлял сводки для командования. Он же регулярно занимался и вопросами снабжения.

— Бумажная война! — ворчал Доминго. — Зачем людям столько бумаг? Как можно сидеть над бумагами, вместо того чтобы ходить в тыл франкистов?!

Но косые взгляды и бурчание Доминго ничуть не трогали Илича.

Во второй половине апреля я пережил большую радость: в Хаен прибыл Гай Лазаревич Туманян и с ним неуловимый Ксанти.

Приезду Ксанти радовался и Доминго, хорошо наслышанный о его дерзких вылазках в тыл мятежников.

— Какой рослый, как здорово сидит на коне! — восхищался он. — Врожденный кавалерист!

Я сказал Доминго, что Ксанти не просто кавалерист, а настоящий джигит-горец, и наш капитан решил непременно показать гостю кавалерийский взвод минеров, сформированный в Вильянуэва де Кордова.

Ксанти и Туманян познакомились с минерами, много беседовали с ними, делились опытом. Мы вместе объехали базы в Хаене, Вильянуэва де Кордова и даже побывали на скрытой базе в тылу врага западнее Адамуса.

И Туманян и Ксанти остались довольны результатами поездок. На прощание мне намекнули, что в ближайшее время несколько групп, возможно, перебросят на другие фронты…

Вспоминая те дни, не могу не рассказать об одном из боевых эпизодов, связанных с жарким апрелем 1937 года.

Я уже писал о монастыре ла Вирхен де ла Кабеса, где засели мятежники. Несколько попыток республиканцев очистить монастырь не увенчались успехом. Ни артиллерийский обстрел, ни даже бомбежка не причинили существенного вреда гарнизону монастыря: толстые стены и крепкие своды подвалов обеспечивали врагу надежную защиту.

Мятежный гарнизон в монастыре вонзился в республиканскую территорию, как болезненная заноза. С ним следовало покончить. Но как? Вот и пришло кому-то в голову использовать для захвата монастыря подрывников. Они должны были ночью проникнуть к обители и взорвать каменную стену.