Минус двадцать градусов по Кельвину - [22]

При этом, я искренне думал, что при наличии вполне отчетливых шпаг и рапир, засилье японского ножа для рыбы в мультфильме было исключительно фантазией мангаки. И вот, мне при всей честной гильдии заявляют, что, мол, нож для рыбы — круто и вершина, а шпага, значит, церемонная и вообще. Ну все, злобно решил я, хоть и карапуз, но буду сейчас ентого мастера унижать и доминировать.

— А пальцам отрубленным, — тонким и противным голоском пропищал я, — вы будете про идеальную форму рассказывать. Я-то думал, — продолжил я, — что есть какой-то смысл, специальная магия, а это просто нож для рыбы.

— Это меч! — почти прорычал мастер, потрясая бокеном.

— Вот это — меч, — сформировал я обоюдоострую шпагу с закрытой гардой из льда. — А у вас нож для рыбы. Мастер, давайте так, я готов вам в тренировочном поединке показать, что меч именно у меня.

— Ты мальчишка, но урок тебе не помешает, — успокоился мужик, помещая бокен за пояс.

Ну а я подошел и принял стойку, опустив острие под углом. Ну и первым делом этот резальщик закономерно возжелал продемонстрировать необоримое “искусство мгновенного выхватывания меча”, закономерно получив в локоть тычок ледышкой. Потом чуть не прибил меня своим бокеном — дело в том, что он занес его над головой(!) аж двумя руками(!!!). Опасность для меня была в том, что я чуть не ударился в челодлань, но вовремя одумался и потыкал его в пузо ледышкой.

— И все равно тебе разрубят, — цеплялся за соломинку кендзюцик. — Твоими тычками сразу не убьешь.

— Если позволю — да, — подтвердил я, демонстрируя ледяную дагу, зажатую в убранную за спиной руке. — Или так, — превратил я дагу в кулачный щит. — Ну или даже так, — продемонстрировал я перетекающую в толстый, “латного” вида наруч. — Не говоря о том, что удары соперника я буду принимать на гарду, если не уклонюсь, при этом, — продемонстрировал я движение запястьем. — Ну и вторая рука свободна.

— Парень, откуда ты знаешь забытую технику? — воззрился на меня мастер.

— А она забыта? — искренне изумился я. — Ну вообще-то, — судорожно придумывал я отмазку, — В нашей деревне так часто занимались. Я даже не знаю всего толком, так, показал, что видел.

— Где твоя деревня?! — чуть не начал меня трясти мастер.

— Делиора, — хмуро ответил я. — Но что-то я помню, так что если интересно…

На этих словах мастер меня ухватил за локоть и усадил за стол. Ну а я припоминал технику, принципы, стойки. Не так много, но собеседник, похоже, понимал больше, чем я рассказывал, и довольно кивал.

А я параллельно припоминал изрядно меня в свое время позабавивший факт — в “галантный век” шпаг и рапир признаком дворянина и воина были узкие плечи и переразвитые предплечья с запястьями, как раз из-за манеры фехтования. Ну и вдобавок “кавалерийские” ноги и зад, классический “мужской треугольник” в те времена был признаком мужика, трудяги, занимающимся тяжким трудом.

Позже, с распространением сабель, картина поменялась, вот только сабля — оружие кавалериста, да и, в отличие от азиатского ножа для рыбы, она все же использовалась и для колющих ударов, имела нормальную гарду… Ну а распиаренная всяческими псевдоказаками шашка — это тот же нож для рыбы, точнее колун, предназначенный для рубящего удара с коня или в горах, сверху из засады.

Нет, безусловно, фехтовать можно и шашкой, как и столовыми приборами. Только они для этого не предназначены, шашка — это максимально простой и дешёвый в изготовлении кусок заточенного металла для единоразового рубящего удара.

Наконец, тиранящий меня второй час кендзюк (хотя, возможно, уже фехтмейстер) убедился, что вытянуть из меня больше не получится, да и спросил, как называлась моя деревня, “Дабы увековечить место сохранившее забытое искусство, в названии возрожденного стиля”. Чем вверг меня в задумчивость, потому как места этого я из скудных обрывков памяти тела не знал. Ну и выдал я, немного подумав, предложение назвать стиль “Вермилион”, и симпатично, и в цвет, да и в память о гильдии и первом гильдмастере. На что фехтмейстер задумался, покивал и ускакал заказывать тренировочные рапиры и вообще.

— Да, это ты дал жару, Грей, — выдал мне вечером Макаров.

— Скорее холоду, — изящно скаламбурил я. — Мастер, но я же видел рапиры и шпаги, их и вправду не используют? — все еще не до конца верил я в реальность.

На что гильдмастер поведал, что используют, но как церемониальное или магически-начертательное оружие. Похоже, школа классического фехтования и вправду была утрачена, несколько удивленно мыслил я уже дома. Ну, всяко бывает, а девчонки, хотя бы, будут иметь перед всякими кендзюками ощутимое преимущество.

Кстати, тот фехтмейстер расширился и действительно возродил школу, но, тем не менее, занимался в гильдии пару раз в неделю, в том числе с Эльзой и Кагурой, ставших смотреть на мою персону с немалым уважением. Ну и, по-моему, я наставника несколько обидел, отказавшись заниматься с ним. Но мне это и вправду было не нужно, учитывая магию созидания. Трата сил и времени, которые разумнее потратить на мордобойное искусство.

А вообще, после этого инцидента, возникла у меня некая тревога, а не привлекаю ли я слишком много внимания? На что, подумав, я дал разумный и правильный ответ: Конечно, привлекаю. И чё?