Минные крейсера России, 1886–1917 гг. - [2]

Уменьшив толщину броневой палубы, отказались от слишком тяжелой артиллерии и надеясь на совершившийся в 1884 г. прогресс в применении форсированной тяги. И.А. Шестаков полагал, что его новый минный крейсер ни в чем не будет уступать западным. Эту уверенность адмирал поддерживал высокой требовательностью к своим инженерам, которых он обязывал знать все усовершенствования, улучшения и приспособления, введенные на новейших броненосцах (речь шла о проектировании отечественного “Броненосного тарана”) и строго критичным отношением к поступавшим предложениям заграничных фирм. Так журналом МТК № 79 от 16 апреля 1886 г. были отвергнуты проекты представителя фирмы “Германия” (бывший завод Энгельса) в Берлине и Киле Ф.А. Фрндлендера о постройке минных крейсеров водоизмещением 450 и 1000 т.

Несмотря на поддержку адъютанта великого князя Константина Николаевича капитана 2 ранга Рончевского проекты были забракованы. 1000-тонный крейсер почему-то имел только один минный аппарат, тогда как отечественный 600-тонный "Лейтенант Ильин” по проекту был вооружен 7 аппаратами. Неудовлетворительным признали и истребитель по образцу итальянского “Триполи", обладавший скоростью лишь 18 уз.

Собрание согласилось с мнением капитана 2 ранга А.А. Вирениуса о том, что завод “Германия” не имеет понятия о назначении минных крейсеров и что впредь до новых заказов “следует выждать результатов испытаний строящихся у нас “Лейтенанта Ильина” и "Капитана Сакена”. Это мнение у И.А. Шестакова возражений не вызвало, а по поводу сомнений МТК (журнал № 2I4 от 16 ноября 1886 г.) о реальности 200-тонного истребителя со скоростью 24 уз, предложенного фирмой Ярроу. он выдвинул в своей резолюции обстоятельную программу прогресса. В ней говорилось: "Совершенно согласен, что незачем ходить заграницу, если можно так же хорошо строить дома. Согласен и на то, чтобы чертежи Балтийского завода (речь шла о новой отечественной инициативе. — P.M.) по рассмотрении Комитетом были приведены в исполнение на Балтийском же заводе. Но должен заметить, нам непременно нужно достигать по крайней мере тех же последних (подчеркнуто. — P.M.) результатов, которые получаются за границей, судя о них также как мы судим о своих.

Если Ярроу преувеличивает, то и нам не нужно впадать в ту же ошибку. Если мы не преувеличиваем ожидаемых результатов, то и на Ярроу нужно смотреть также, в особенности имея в виду его опытность. Есть еще вопрос о цене и очень важный” (РГА ВМФ. ф. 421, он. 8. д.36, л. 367, 395, 456).

Постройка на Балтийском заводе корабля, названного в начале — 15 октября 1885 г. — “Ильин", а 21 октября "Лейтенант Ильин”, началась 3 августа 1885 г. Корабль должен был напоминать о самой, наверное, впечатляющей победе русского флота 26 июня 1770 г., когда в итоге предшествовавшего сражении турецкий флот, отступивший в Чесменскую бухту, был сожжен удачно пущенным брандером. Его вплотную к турецкому 84-пушечпому кораблю подвел и поджег лейтенант Д.С. Ильин (1738–1803) с бомбардирского корабля “Гром”. Выбор названия первого минного крейсера прямо указывал на торпедно- крейсерское назначение корабля.

Исключительные обстоятельства его проектирования, приписываемого чуть ли не единоличным распоряжением И.А. Шестакова, который будто бы “лично утверждал чертежи и спецификации” ("Судостроение”, 1982, № 4, с. 54–56), не вполне подтверждается. Как хитрый человек, адмирал вряд ли мог взять на себя ответственность за чисто инженерные решения. которые должны были предложить М.И. Кази и МТК. За собой он оставлял лишь формулирование заданий и перемены. В остальном же процедуры прохождения проекта через МТК, как и обыкновение строить корабль на основании весьма общих чертежей, сохранились. Бесспорно и то что И.А. Шестаков очень спешил с постройкой и без промедления, вслед за начатой 3 августа 1885 г. сборкой корпуса на стапеле, уже 21 октября 1885 г. как о том гласила подпись на закладной доске, произвел официальную закладку.

Торжество закладки “стального минного крейсера "Ильин” с механизмом в 5500 индикаторных сил" почтили своим присутствием Александр III, государыня Императрица, генерал-адмирал Алексей Александрович и, конечно, сам И.А. Шестаков. Обозначены были в тексте также командир С-Петербургского порта вице-адмирал барон Гейкииг, инспектор кораблестроительных работ корабельный инженер подполковник Субботин и наблюдавший за постройкой корабельный инженер штабс-капитаи Леонтьев 2-й.

Полный комплект чертежей и спецификация корабля, которые уже без малого год, как находился в постройке, были рассмотрены МТК только 17 июня 1886 г. (журнал № 118). Свод характеристик и таблицу нагрузки составлял корабельный инженер С.К. Ратник. Участие С.К. Ратника в разработке проекта, может быть, по личному заданию И.А. Шестакова или М.И. Кази — очередное явление безмерного множества остающихся все еще неразгаданных обстоятельств нашей истории, которые ожидают своих исследователей.

Из послужного списка С. К. Ратника следует, что по окончании Морской академии в С-Петербурге. он уже 14 ноября 1884 г. выехал и Севастополь, где был произведен в поручики корпуса инженер-механиков с переводом по экзамену в корпус корабельных инженеров (ККИ). Назначенный младшим помощником судостроителя Севастопольского порта, 13 апреля 1886 г. был произведен в штабс-капитаны ККИ, а 22 декабря 1886 г., в соответствии с осуществленной И.А. Шестаковым несчастливой для флота реформой, был перечислен в “звание” младшего строителя. В 1887 г. участвовал в работах по постройке броненосцев “Чесма”и “Синоп", за проект грехбашенпого броненосца под девизом "Креславль" был удостоен 1-й премии в размере 2150 р. После работ по постройке броненосцев "Двенадцать Апостолов” и “Три Святителя” в 1893 г. назначен начальником Балтийского завода.