Минки М.О.Н-ки - [10]

— Это уж точно… В Кремле их не ждут, — согласился с ним я.

Через пять минут с левого фланга нам просигналили о чем-то непонятном. Мы вместе с командиром и стажером осторожно сместились влево. На этом участке склона лес был редким, и мы некоторое время издалека понаблюдали за большими блестящими цилиндрами, которые под небольшим углом на метр-полтора торчали из земли. Всего их было штук пять-шесть, разбросанных на значительном расстоянии друг от друга.

— Всем наблюдать! — приказал Кириченко лейтенанту. — А мы сходим глянем что там такое.

Подойдя к ближнему цилиндру, Олег присвистнул от удивления:

— Вот это дура! На снаряд от «Града» непохоже: там диаметр маловат. Может от «Урагана»?

— Скорее всего от «Смерча», — сказал я, обойдя высоко торчащую из грунта хвостовую часть снаряда от реактивной системы залпового огня. — Я таких здоровых еще ни разу не видел, но похоже на «Смерчь».

— У них же длина с телеграфный столб. Это только хвост на два метра торчит, а сколько еще там, под землей?

— Да уж прилично, — ответил я и отошел на всякий случай на несколько метров. — Олег, отойди подальше, а то с этими неразорвавшимися снарядами всякое бывает.

— Ты только глянь, как они тут лес перепахали, — командир показал на изрытый огромными воронками склон. — Если пять штук не сработало, то сколько всего их было?

— Одна или две установки, пошли дальше, Олег.

— Может, подорвем их, чтобы никого потом не убило?

— У тебя есть огнепроводный шнур, кадэшки и тротиловые шашки? — эта идея Кириченко мне явно не понравилась и я только обрадовался, услыхав его отрицательный ответ. — Ну вот видишь. Тут надо накладным зарядом подрывать, а у тебя только гранаты есть.

— Нет, с гранатами тут и делать нечего. Только сам подорвешься или осколками этой бандуры шарахнет. В них только одной взрывчатки будет килограмм сто.

— Может, их «Мухами» расстрелять? — предложил подошедший лейтенант.

— Нет, слишком много шума, — сказал командир и приказал двигаться дальше.

Мы прошли уже три четверти горного спуска и внизу деревьев почти не было. Зато нижняя часть горы оказалась разбита на сплошные огороды, и теперь нам пришлось перелезать изгороди из веток, кусков железа и колючей проволоки. Эти сельскохозяйственные угодья грозненцев в большей своей части тоже были заброшенными и неухоженными.

Скоро огородные пустыри сменились более пологим и открытым участком местности, который был захламлен различным строительным и бытовым мусором. Впереди слева появилась чеченская столица и нам уже были видны городские многоэтажки и железобетонные боксы бывшей танковой части. Пройдя небольшую ложбину, мы поднялись на пригорок, откуда вся городская окраина была как на ладони.

— Ну вот отсюда и можно провести доразведку местности, — сказал я лейтенанту, который в эту ночь должен был идти на засаду со мной. — Только по-быстрому, а то местные могут чего заподозрить.

Для места проведения засады я выбрал заросший высокой травой участок местности, который находился на углу воинской части. Отсюда хорошо просматривались и полуразрушенный забор с запада, и бетонные стены танковых боксов с юга и находившийся за нами горный склон.

Меня больше всего интересовал полуразрушенный забор: по словам вевешников, по ночам боевики занимали огневые точки в проломах кирпичной стенки и оттуда обстреливали казармы и наблюдательные посты эмведешного подразделения.

Для своей подгруппы Олег Кириченко выбрал юго-восточный угол бывшего танкового полка. Снаружи, неподалеку от бетонных боксов он увидал на заросшем травой возвышении бронеколпак ДЗОТа, оставшийся от стародавних времен.

— Такой позиции у меня еще никогда не было. И как я его сразу не заметил. Он ведь почти у самой дороги стоит, — довольно улыбаясь, сказал он нам. — Ну что, пошли?

Мы спустились с пригорка и стали осторожно пробираться дальше, старательно обходя кучи свежего строительного мусора, который вывозили сюда с улиц полуразрушенного Грозного. Среди мусора могли попасться неразорвавшиеся боеприпасы…

Наконец, мы вышли на дорогу, бывшую когда-то асфальтовой, которая пролегала из города к стоявшему в километре справа отнас трехэтажному зданию. Доходя до городской окраины, эта дорога проходила вдоль разбитого взрывами западного забора.

— А что там такое? — спросил я у Кириченко, показывая взглядом на стоящее справа одинокое здание, окруженное глухой кирпичной стеной.

— Не знаю. Надо будет у ментов спросить, — ответил он и пошел вперед.

Через пятнадцать минут мы уже были на холме с бронеколпаком. Командир группы пошел осматривать вершину, а я с оставшимися бойцами ждали его внизу. Прямо под нами находилась шоссейная дорога, по которой мы проезжали днем. Со стороны шоссейки восточная часть холма была срезана, а чтобы земля не осыпалась здесь соорудили двухметровую стенку из бетонных блоков. Кормой к ней внизу уже стояли наши БМп. До войны это была заасфальтированная площадка рядом с бензозаправкой или автомастерской, чего теперь уже было невозможно понять. А сейчас здесь удобно расположились наши боевые машины.

Вскоре появился и Олег с двумя разведчиками и мы просто перескочили с бетонных блоков на корпуса беемпешек.