Министерство правды. Как роман «1984» стал культурным кодом поколений - [21]

.

Впрочем, что утопия для одного, то для другого антиутопия. Как писал Клемент Эттли: «Каждый из нас чувствовал бы себя несчастным в раю другого»⁵⁰. Нью-Йоркский адвокат Артур Дадли Винтон считал, что видение будущего Беллами больше похоже не на рай, а на ад. Он написал неполиткорректный сиквел «Взгляд еще дальше назад», в котором национализм и феминизм довели США до декадентства и вседозволенности, после чего страну захватил Китай, и разочарованный Джулиан должен напрячь свой живущий мыслями конца позапрошлого века мозг для того, чтобы бороться с «желтой угрозой». Автор повести «Трое в лодке, не считая собаки» англичанин Джером К. Джером написал еще более интересный «ответ» – рассказ «Новая Утопия», являвшийся пародией на идеи и стиль Беллами. «Ну на этот-то раз они все точно правильно построили? – спрашивает невозмутимый рассказчик, проснувшийся спустя 1000 лет. – Все уже равны, а грех и печаль полностью искоренили?»⁵¹ Его Литиподобный гид по новому обществу отвечает: «О да, все сейчас нормально… Никому не позволяют делать что-либо глупое или неправильное». Все обитатели будущего у Джерома одеты в неказистую униформу («один язык, один закон, одна жизнь»⁵²), у них номера вместо имен (ход, заезженный в научной фантастике до клише). В романе Оруэлла у Уинстона Смита тоже номер – 6079 «Смит У.».

В консервативных утопиях мечтали об уменьшении контроля государства, слабых профсоюзах, сильной полиции и военных, видели больше империализма, общество на стероидах, идущее навстречу своей судьбе. В книге «Путешествие в другие миры: романтика будущего», написанной одним из богатейших людей мира Джоном Джейкобом Эстором, действие происходит в 2000 году, когда управляющие половиной мира США начинают колонизировать солнечную систему и переименовывают Юпитер в Кентукки. Многие из этих романов сейчас совершенно неактуальны и неинтересны. В книге «Поднебесье: построенный в небе человеческий мир» Эддисон Пил Рассел предвидел, что «неподходящих» будут стерилизовать, а нецеломудренных женщин сажать в тюрьму за распитие спиртного, свист и неправильную грамматику. В книге «2050: Развитие электричества в Атлантиде» Джона Бачелдера остатки партии националистов Беллами уезжают в Атлантиду, которую превращают в полицейское протооруэллианское государство, в котором все находятся под постоянным наблюдением. Уильям Харбен в «Стране меняющегося солнца» предсказал что-то подобное: под водой океанов существует государство Альфа, в котором правительство евгеников использует ТВ и сканеры для выявления диссидентов, а также для психологических пыток, чтобы их сломить.

В трудах Беллами можно найти намеки на Океанию, описанную Оруэллом. В вышедшей в 1880 году новелле «Процесс доктора Хайденхоффа» ученый открыл способ того, как можно стереть болезненные, неприятные воспоминания и чувство вины: «Память в принципе является формой моральной дегенерации. Память о грехе оказывает самое адское влияние на всю вселенную»⁵³. В рассказе 1889-го «Кому бы это ни пришло» описана раса счастливых, умеющих читать мысли людей. При помощи телепатии они уничтожили преступность и обман, «лишив зло самого себя, не оставив в уме человека темного пятна, в котором это зло может спрятаться»⁵⁴. В отличие от этих людей полиция мыслей Оруэлла – это просто цветочки, любители по сравнению с профессионалами.

Беллами настолько верил в здравый смысл человека и в то, что он, по сути, является добрым, что не заметил дистопических последствий, которые принесет всеобщее подчинение однопартийному государству, которое никогда не исчезнет, а также возможность того, что описанное им состояние «не-себя» уничтожит то, что Оруэлл называл своей жизнью (ownlife). Ум идеалиста конца XIX века уже был готов к тоталитаризму. В романе Оруэлл отразил наивность поколения Беллами словами О’Брайена: «Теперь вам понятно, какой мир мы создаем? Он будет полной противоположностью тем глупым гедонистическим утопиям, которыми тешились прежние реформаторы»⁵⁵.

Оруэлл неоднократно критиковал и высмеивал утопическую литературу. Но к концу 1940-х у него появились смешанное чувство любви и сострадания к наивным видениям будущего писателями XIX века. В 1948 году в рецензии на «Душу человека при социализме» Оруэлл писал о том, что ему «довольно больно»⁵⁶ читать оптимистичные прогнозы Оскара Уайльда об освобождении населения новыми технологиями, отмене частной собственности, чтобы наслаждаться жизнью под неусыпным надзором государства, потому что эти прогнозы кажутся ему в корне неправильными. При этом Оруэлл считал полезным напоминание о том, что социализм возможен без трудовых лагерей, секретной полиции и очередей за продуктами. Он писал, что утопии XIX века «могут требовать невозможного и могут иногда казаться старомодными и смешными, поскольку утопии отражают эстетические идеи своей эпохи, но, по крайней мере… напоминают о том, что изначально основной целью движения социалистов было братство людей, о чем некоторые уже забыли»⁵⁷.

Оруэллу довелось увидеть слишком многое, чтобы быть идеалистом, но при этом он испытывал чувство нежности и, возможно, немного завидовал мечтателям, жившим в более обнадеживающие времена.