Минин и Пожарский - [12]

Горсточка защитников Смоленска во главе с воеводой Михаилом Шеиным оказала героическое сопротивление врагу. Последним опорным пунктом обороны был собор, в подвалах которого хранились запасы пороха. Смоляне, укрывшиеся в соборе (около 3 тысяч человек), подожгли его и взорвали себя вместе с врагами. Раненого Шеина, засевшего с горсткой воинов е одной из крепостных башен, поляки взяли в плен и подвергли жестоким пыткам. Во время допроса мужественного воеводу спросили, кто ему советовал и помогал так долго держаться в Смоленске? На что он ответил: «Никто в особенности, потому что никто не хотел сдаваться». Шеина отправили в Литву. Там его в течение девяти лет держали в кандалах.

Оборона Смоленска показала, на какой героизм и самопожертвование способны русские люди, поднявшиеся на борьбу с иноземными захватчиками. Героев Смоленска ставил в пример своим ратникам воевода Дмитрий Пожарский. В Нижнем Новгороде, как и во всех уголках русской земли, с тревогой и болью следили за ходом обороны города-крепости. Его защитники стали для Кузьмы Минина и нижегородцев образцом воинского мужества, доблести в славы, вселяя веру в грядущее освобождение страны от интервентов.

Пока шла осада Смоленска, тушинский лагерь развалился окончательно. Самозванец бежал, за ним ушли в Калугу донские казаки и те, кто не желал служить королю. Поляки и наемники пополнили войско Сигизмунда III под Смоленском. К ним примкнули и русские тушинцы из бояр, дворян и дьяков во главе с Михаилом Салтыковым. Чувствуя, что почва ускользает у них из-под ног, они обратились к королю с просьбой посадить на русский престол королевича Владислава.

Дальнейшие события развивались с поразительно быстротой. В середине января 1610 года Салтыков «со товарищи» выехал из Тушина под Смоленск. 21 января его принял король, а уже через две недели был готов договор, незамедлительно посланный Сигизмундом в Москву к боярам.

Договор от 4 февраля представлял собой акт национального предательства. Суть его состояла в легализации польской интервенции, борьба против которой объявлялась «незаконной». А сын Владислав был нужен Сигизмунду III лишь как ширма для собственных притязаний на русский престол.

Василий Шуйский оказался в критическом положении. После поражения царских войск под Клушино народное возмущение достигло такой силы, что даже бояре поняли, что царю на престоле не удержаться. С запада на Москву двигалось польское войско гетмана Станислава Жолкевского, усиленное наемниками и действовавшее от имени короля. С юга столице вновь угрожал Лжедмитрий II, расположившийся у села Коломенское. На призыв о помощи царя Василия служилые люди городов не откликнулись, а предводитель рязанских дворян Прокопий Ляпунов ответил дерзким отказом. Это ускорило падение Василия Шуйского. 17 июля 1610 года он был свергнут боярами с престола и пострижен в монахи.

Власть в Москве перешла в руки Боярской думы — «седмочисленных бояр», в просторечии «семибоярщины», во главе с князем Федором Мстиславским (кроме него в Боярскую думу входили Иван Воротынский, Василий Голицын, Иван Романов, Федор Шереметев, Андрей Трубецкой и Борис Лыков). Страшась собственного народа и ища защиты от него, боярская клика провозгласила царем малолетнего сына Сигизмунда III королевича Владислава «Лучше государю служить, — говорили бояре, — нежели от холопов своих побитыми быть». На кандидатуру Владислава согласился и патриарх Гермоген при условии, что королевич примет православие Национальные интересы были принесены в жертву узкосословным. 17 августа 1610 года оформили соответствующий договор.

Бояре, заключившие с интервентами договор, чувствовали себя в Москве как на угольях. Каждую минуту они опасались возмущения москвичей. Потеряв доверие народа и столичного гарнизона, они пошли на невиданное в русской истории национальное предательство. В ночь на 21 сентября они впустили в Москву 8-тысячное польское войско гетмана Станислава Жолкевского, которое заняло Кремль, Китай-город, Белый город и Новодевичий монастырь. Перед тем как войти в Москву, Жолкевский уговорил Боярскую думу послать 18 тысяч войск (преимущественно стрельцов) для борьбы со шведами, которые в это время перешли к открытой интервенции и захватывали русские земли. Москва лишилась последних своих защитников.

В октябре 1610 года Жолкевский покинул Москву и уехал в королевский лагерь под Смоленск, возложив командование интервентами, в рядах которых было много немецких ландскнехтов, на пана Гонсевского, одного из военачальников королевского войска. По дороге в Смоленск гетман в нарушение договора захватил с собой из Иосифо-Волоколамского монастыря в качестве пленника бывшего царя Василия Шуйского.

Гетман Гонсевский отверг тактику своего предшественника, сочетавшую военную угрозу с переговорами, обещаниями, поисками компромиссных решений, и прибег к грубому диктату. Управление Москвой полностью перешло в его руки. В Кремле были размещены роты немецких солдат, перешедшие на сторону противника в бою под Клушино (каждая рота ландскнехтов насчитывала до 600 человек), у ворот поставлена стража, артиллерия приведена в полную боевую готовность. Чтобы обеспечить продвижение по улицам польских войск в случае народных волнений, были сломаны все решетки, запиравшие улицы на ночь. Москвичам запрещалось ходить с саблями. Нельзя даже было продавать в городе дров ибо из них могли изготовить колья. По вечерам в столице жизнь замирала. По улицам разъезжали польские патрули и убивали всех, кто попадался на пути.