Миниатюры - [9]

Хребет. И надо обходить. Это просто локация закончилась. Или дорога перед тобой прямая, поверхность плоская, но не можешь — устал. Спать валишься. Просто никакой. А это просто локация закончилась. Или выходишь на берег океана. Понятно, да? Что? Самолет везде долетит? Голубь ты мой летучий, так самолет — это и есть форменная перезагрузка! Вот тебе локацию и меняет компьютер! А бесконечно больших локаций нет, не хватает у них ресурсов пока. Может, потом… Может, наши дети…

Не наши

Вчера, идя с рынка, с руками, занятыми покупками, я встретил странную троицу в теплом солнечном месте за высокой кирпичной стеной большого гаража. Они шли, выстроившись по росту. И первый, самый высокий, был в черном плаще, который мне показался шелковым. И брюки со стрелками были черными и какими-то дорогими на вид. И туфли…

Вот как раз туфли у всех были из очень дорогих. Они стучали твердой кожаной подошвой, а сверху блестели полировкой и лаком и были украшены какой-то вышивкой и вставками. Стук-стук-стук, шагали трое не в ногу, озираясь с удивлением по сторонам. Третий, самый низкий, был брит наголо. У него была цветная цыганская рубашка, расстегнутый темно-зеленый жилет и красный шейный платок. А тот, что в центре, поражал не парчовым пиджаком и кружевным платком, торчащим из кармана, а своим лицом. У него были длинные волосы, аккуратная бородка и мушкетерские усы, чуть закрученные кверху. Кончики волос, бороды и усов, а также самый край бровей были выбелены. И взгляд первым делом цеплялся за это. На остальное уже некогда было смотреть. Они аккуратно обошли меня, и — стук-стук-стук по асфальту — пошли дальше. А я еще оглянулся пару раз, пока они не скрылись за углом. По-моему, они были из другой книжки. Не из моей истории. И уж точно — не с нашего района!

Слесарь Вася

Сегодня Вася принял решение. Вернее, решение зрело в нем все последние годы. Зрело, нарывало, чесалось и зудело. Он проговаривал отдельные мысли в беседах с товарищами за кружкой пива в соседней «стекляшке», где все было, как раньше. То есть, пиво было дешевое, пол был грязный, а столы высокие — только чтобы именно стоять. Иногда говорили глубокомысленно:

— Нет, пацаны, так жить просто нельзя… Все разом отпивали из своих кружек, вытирали губы и кивали со значением, подтверждая — нельзя.

— Да разве это жизнь? — спрашивал Вася с тоской смотря на дно пустой кружки. И все снова поддерживали. Конечно, разве же это жизнь? Наконец, решение созрело и даже прорвалось в утреннем матерном спиче перед зеркалом в ванной во время чистки зубов. Поэтому пришлось кроме умывания протирать еще и зеркало. Вася решил, и теперь его решение было непоколебимо. Прямо с утра, с самого начала, он зашел в отдел кадров и написал заявление.

— Все, — сказал Вася. — хватит. Разве это жизнь? Так жить нельзя! Тетки в кадрах тут же позвонили начальнику цеха, а тот вызвал мастера участка, который, вернувшись, взгрел бригадира. В сущности, ни за что взгрел. Просто для порядка. Бригадир же подошел к Васе, пожал руку и сказал хрипло:

— Понимаю. И сам тоже думаю: а не пошли бы они все… Вот решусь, и тоже!

— Да! — сказал Вася. — Слесарем — это вовсе не серьезно. Хватит.

Мне, может, семью кормить, детей поднимать… Бригадир поднял в удивлении брови, но Вася тут же добавил:

— Это я гипотетически. То есть, в теории.

— И куда ты теперь?

— Да у нас демократическая страна! Куда угодно! Вот пойду в монтеры. Монтер — это гораздо круче, чем слесарь.

— Вася, — сказал подошедший мастер участка. — Вася, ты хоть слесарь и не из самых лучших — не спорь, не спорь, я-то знаю — но все же руки у тебя растут правильно. И к железу разному они приспособлены хорошо. Так чего ломать планиду? Это — твой хлеб. Это — твоя поляна. Кто сможет лучше тебя? Оставайся, Вася! Какой, на хрен, монтер? Там же переучиваться придется! После работы Вася не пошел в пивную, а вернулся домой, посмотрел футбол, снова долго и зло матерился — «Спартак» проиграл. А утром зашел в кадры и забрал заявление. Ну, и что, что он не герой труда и не лучший работник по профессии? Зато его знает и поддерживает бригадир, а мастер участка сказал, что руки растут из правильного места. Да и вообще — что он еще умеет, слесарь Вася? В пивной встретили радостно старые товарищи.

— Ну, Вася, ты отжог… Мы уж испугались даже. Ты, того — не бросай коллектив. Вася остался. Теперь у него чесалось другое решение. Чесалось и нарывало. Он думал: а не написать ли роман? Он как-то читал тут один — так, выходит, он-то сам не хуже сможет. А может и лучше. И руки у них чистые, у писателей. Не то, что у слесарей. Решение чесалось, нарывало и назревало.

Разговор в ресторане

— Слушаю вас…

— Девушка! Предложите мне что-нибудь самое свежее и самое вкусное. Такое, что не обидно было бы покормить и родственников. Вот, предположим пришел ваш любимый дядя. Не тот дядя, которому давно пора помереть и оставить вам наследство, а добрый, любимый, катавший вас на коленках, игравший в детские игры. Понимаете? И вы ему говорите… Пауза. Остановившийся взгляд.

— Что?

— Понятно. Пожалуйста, «цезарь» с курицей, стейк из семги и литр пива.