Миниатюры - [33]

— Постой, не торопись. Я вот тебе сейчас тестик один… Вот…

Предположим, с ужина она все к тебе прижимается. То грудью, то рукой, то ногой. То присядет на колени и обнимет. То поцелует невзначай. То потрется, как кошка. Ты, конечно, сразу в душ.

Помылся, побрился, зубы почистил, постелил свежие простыни. Лежишь, значит, ждешь. А она не идет. Ворочаешься. А ее нет. Потом прибегает, нагибается, целует в лоб и говорит, что по телевизору идет классный фильм, и она его досмотрит. Ну?

— Вот черт… Прибил бы!

— Рано тебе жениться. Ты еще не понял, что для женщин все это — просто так. Просто приятно поласкаться. И никакого секса… Поймешь — женишься.

Все мужчины одинаковы

Она сидела на кровати и плакала. Молча и безнадежно. Крупные слезы скатывались одна за другой по щекам, иногда щекоча верхнюю губу, и тогда она слизывала соленую слезу розовым языком, всхлипывая и вздрагивая.

— Что случилось? Ну, что опять? — кинулся он к ней, протягивая руки, чтобы обнять, вытереть слезы, прижать к себе. — Нам пора собираться… Время, солнышко… Ее затрясло. Она с ожесточением отталкивала его руки. Слезы сразу высохли, зато глаза блеснули ненавистью:

— Пора? Куда пора? Как — пора? Мне нечего надеть, понимаешь? Мне совершенно нечего надеть!

— Но вот же, — показал он пальцем на раскрытый настежь огромный трехстворчатый шкаф. — Вот же…

— Вот же? Ты издеваешься? Ты всегда издеваешься надо мной! Куда я могу пойти в этом? А? Вот в этом, а может, в этом, да? Она зла выдергивала одно платье за другим, трясла перед ним, бросала на кровать.

— Ну, можно и в этом, — пощупал он краешек. — Или вон в том. И то вон красивое.

— Ну, все, — вдруг успокоилась она. — Я такое терпеть не могу.

Издевается, смеется внаглую, да еще с таким серьезным выражением лица…

— Погоди, лапа, я не понимаю… Вот это разве плохое?

— Это — хорошее. Я в нем хожу на работу!

— А-а-а… На работу… Тогда — да. А вот то?

— Я его надеваю дома, когда приходят гости!

— А вон…

— Это старое! Ему уже год! Он думал совсем недолго, и вот расплылся в идиотской улыбке (он всегда так идиотски улыбается, когда решает, что проблемы нет!):

— Так, это… Поехали, купим новое. Сейчас и купим. И будет тебе подарок…

— Да? — аж взвизгнула она. — Да? Поедем и купим? Вот так просто?

Ты не понимаешь… Ее опять затрясло. Слезы покатились еще чаще, чем до того. Она снова упала на кровать, закрыв лицо руками.

— Ну, что ты… Ну, не надо, — пытался утешить он. — Ну, давай купим два, давай, три… Ну?

— Гад, гад, гад! Три… А куда я их повешу-у-у-у…

Миражи

Магазин называется «Продукты». Но хозяйничает там ООО «Мираж».

Естественно, на всех ценниках сверху ярко и четко написано «МИРАЖ».

В мясном отделе в витрине выложено все красиво, в судочках, друг за другом. И на спичках, воткнутых в куски мяса красуются, загораживая друг друга и прямо бросаясь в глаза: «Мираж. Грудки куриные», «Мираж. Вырезка свиная», «Мираж. Говядина постная»… И т. д.

Старый анекдот

— Тпру-у-у… — перед верховыми стояла маленькая девочка в белом фартучке на темно коричневом платье, коротковатом для нее, как это обычно и делают. Кто придумал такую моду — неизвестно, но маленькие девочки всегда носят такие короткие платья, что если бы не фартук…

— Здравствуй, девочка, — свесился Тим с седла. — Ты потерялась? Тебе нужна помощь?

— Кто старший в караване? — хриплым басом спросила маленькая девочка и закашлялась.

— Заболела? — заботливо осведомился Тим.

— Болтать тут еще будешь? Где старший? Старший уже подъехал, чтобы проверить причину остановки, и уже суетливо слазил с высоковатой для него лошади.

— Я, я старший! — он стянул с головы берет, махнул охране — мол, не мешайте — и низко поклонился маленькой девочке. Она какое-то время рассматривала его, наклоняя голову то к одному плечу, то к другому.

— Ты меня знаешь, — наконец сделала заключение.

— Да как не знать? Встречались, встречались!

— Ну, тогда…, — она разгладила фартучек, засунула застенчиво обе руки в большой карман на нем, поковыряла кокетливо землю носком кожаного сандалия. — Тогда, значит, сто. Ровно сто. И конфеты!

— Но как же… В прошлый раз было меньше?

— Но теперь-то мы знакомы, и можно не стесняться, — очень логично объяснила маленькая девочка. Лес вокруг стоял, как завороженный. Ни птицы, ни зверя, ни треска какого. Листок не шелохнулся. И ветра не было. В полной тишине старший обернулся к каравану. Тим чуть подал вперед своего коня, шепотом спросил:

— А чего мы стоим-то? Девчонку — в седло, отвезем в город, так родители еще и спасибо скажут — нет?

— Ну? — топнула девочка ногой, подняв клуб пыли. — Сто и конфеты. А будете тут шептаться — надену шапку!

— Сейчас, сейчас, — откликнулся старший, одновременно маша руками на Тима. — А ты отъедь, отъедь в сторону, не мешайся! Родители… Родители, если мы ее привезем, и вовсе ограбят на полную… За такую помощь-то… Дурак ты, Тим, а не лечишься!

— Да кто это такая, черт побери, что ты так трясешься?

— Тс-с-с! Это сама Красная шапочка!

— Из сказки, что ли? Ну, и что?

— Ты по сторонам посмотри, на лес этот, прислушайся, наконец! И запомни: на самом деле у нее шапка серая, понял ты? Серая! Из волка она, шапка эта! Только носит она ее мясом наружу! Бр-р-р…