Мимолетные мгновения - [25]

Может, мое влечение — это результат реакции на произошедшее? Может, я рискую всем только для того, чтобы проснуться однажды и понять, что у меня уже ничего не осталось? Ни семьи. Ни дома. Ничего. Сейчас мое сердце уверено в своей правоте и в том, что отношения между мной и Джерардом после нападения сошли на нет, но как же все было замечательно до этого. Конечно, чувства не могут так быстро просто взять и исчезнуть.

Я до сих пор люблю Джерарда.

Только моя любовь после насилия, изменившего нашу жизнь, стала другой. Может, это потому, что внутри меня что-то изменилось? Скорее всего, так и есть. Он не должен проходить через эту боль, пока я пытаюсь заново найти себя. Тем не менее, сама мысль о том, что однажды я проснусь и все это окажется очередным пройденным этапом, и у меня не будет того, чего я так безумно хотела всего месяц назад, пугает меня.

Если я позволю Джерарду уйти прямо сейчас, значит, окончательно отпущу его. Ради его же блага. Даже несмотря на то, что, возможно, однажды проснусь и пойму, что совершила ошибку.

Я должна следовать своему выбору.

Дверь открывается, и я быстро перевожу взгляд на нее. Выходит Хит, полотенце обернуто вокруг его талии, крепкое тело на виду. Мой рот открывается, и я даже не пытаюсь закрыть его. Он красивый. Невероятно красивый. Я знала, что он крупный, но его мышцы настолько хорошо очерчены и перекатываются, когда он двигается, будто синхронно танцуют восхитительный танец. Его широкая грудь плавно переходит в узкую талию, которая исчезает под полотенцем. Тело покрыто татуировками, великолепными рисунками, в которых, видимо, скрыта своя история. Мне хочется спросить его, как же она заканчивается.

— Я просто пришел забрать сумку, — он кивает в сторону сумки у двери. Я и не заметила, что она была у него.

Я краснею и киваю, опуская взгляд на свои руки.

Он идет к двери, и я снова оглядываю его с ног до головы и начинаю задыхаться. Одной рукой прикрываю свой рот, и слезы обжигают глаза, когда я обращаю внимание на его спину. На его коже шрамы, выпуклые, на вид очень болезненные. Шрамы, которые рассекают его тело. Они не новые, уже серебристого цвета. Что такого могло случиться, после чего у него появились такие уродливые шрамы? Кто мог такое сделать?

Прекрати думать об этом, Люси. Скорее всего, он получил их в результате несчастного случая.

— Не спрашивай, — рычит он. Наши взгляды встречаются, когда он поворачивается ко мне лицом. — Никогда не спрашивай об этом.

Я киваю, глотая ком в горле.

Продолжительное мгновение он смотрит мне в глаза, а затем уходит обратно в ванную.

Во что я, черт возьми, ввязалась?

Хуже того, во что ввязался он?

ГЛАВА 10

— Что случилось с твоим мужем? — спрашивает Хит, спустя некоторое время после того, как принял душ, и неловкое молчание между нами исчезло.

Я встаю с кровати и сажусь рядом с ним на диван на расстоянии вытянутой руки. Так сейчас будет правильнее всего.

— У него возникли проблемы, отчасти из-за меня, отчасти по его собственной вине.

— Это не твоя вина, — бормочет он.

— Нет, но я так отчаянно хотела тебя найти. И чем больше все твердили, что ты не существуешь, тем сильнее я пыталась. Вскоре я перестала тебя искать и подумала, может, они правы, и я действительно схожу с ума. Потом что-то случалось, и я уже не верила в это, поэтому старалась еще сильнее найти тебя, пытаясь доказать им, что они ошибаются. Джерард сказал, что я совсем расклеилась, и хотел, чтобы я обратилась за помощью. Он поставил меня перед выбором — или я обращаюсь за помощью или он уходит.

— И ты позволила ему уйти.

Мое сердце сжимается, и я киваю, глотая слезы.

— Я позволила ему уйти, потому что к тому моменту уже приняла решение порвать с ним. Как и он. Я поступила так не потому, что хотела отстоять свою точку зрения, а потому, что он был уже не тем мужем, которого я знала. Он просто хотел, чтобы все закончилось, но не знал, как это сделать, и лишь хотел, чтобы я перестала страдать. С ним всегда было так. Когда все хорошо, он счастлив, но стоит чему-то пойти не так, ему становится трудно.

— Он должен был поддержать тебя.

Я отворачиваюсь, и слеза скатывается по моей щеке.

— Да, должен был. Но он решил иначе. Для него все это было слишком тяжело. Мне уж точно было нелегко.

— Тебе и не должно было быть легко, ведь тебе было больно. Ты винишь его в том, что его не было тогда на стадионе, когда ты больше всего в нем нуждалась?

Я киваю, по-прежнему глядя в сторону.

— Работа всегда была неотъемлемой частью его жизни. Когда мы узнали о беременности, я подумала, что все изменится, но не тут то было. Его работа всегда стояла на первом месте, и, думаю, он впервые страдал из-за ее отсутствия.

— Жестокий урок.

Я сглатываю.

Держи себя в руках, Люси.

— Ты потеряла ребенка, — мягко говорит он. — Ты винишь его в этом?

Я вздрагиваю.

Эта мысль ни на секунду не приходила мне в голову, но слова Хита разжигают огонь в груди, который уже начал разгораться где-то глубоко внутри. Яростный огонь, о котором я даже не подозревала. Так и есть, я виню Джерарда. Он должен был быть со мной на стадионе. Тогда мне было бы не так страшно.

Секундой позже я чувствую вину за свои мысли и гоню их прочь. Я бы все равно потеряла ребенка. Это не его вина.