Милый, не спеши! - [27]

— Когда придут оба Яниса — скажи, чтоб забежали завтра. А сегодня пусть выпьют за мое здоровье, и расходы в объеме двух банок припишут к счету.

Так произошла встреча, в ходе которой Ярайс получил уже второе за нынешний день крещение.

— Что за идиотское имя — Ярайс? — запротестовал Ян Лубиетис. — Приличная собака, и та не откликнется.

— Обычно меня зовут Яркой.

— Короче, но все равно глупо, — отверг Кирсис. — К чему выворачивать язык? Имя должно быть таким, чтобы девушки не перепутали. Что-нибудь звучное и запоминающееся.

— Янис, например, — предложил Лубиетис.

— Гениально! Будешь Третьим Янисом, — Кирсис разлил водку по рюмкам и объявил: — За это надо еще добавить!

Они добрались до опушки и устроились в тенистой ложбинке, где, судя по пустым бутылкам и консервным жестянкам, находилось традиционное место отдыха окрестных выпивох. Оба новых знакомца работали шоферами — один развозил книги, другой — мебель; оба не скрывали, что успели побывать в местах заключения, однако своим пестрым прошлым не хвастались. Подчеркивали даже, что риск не оправдывается, есть куда более спокойные пути к заработку. Однако в подробности не вдавались: Третий Янис теперь будет работать у боцмана, значит, время от времени придется встречаться, а там видно будет…

В настоящем деле Ярайс увидел обоих Янисов лишь через две недели. Он работал теперь у соседа в гараже и, как ему казалось, достаточно хорошо изучил характер Берзаускиса. Мастер, ничего не скажешь. Проспавшись, он помнил каждое сказанное слово, отослал обоим Янисам обещанную десятку и даже не стал опохмеляться. В годовщину своей свадьбы он посмотрел на татуированную руку и напился в стельку. Но через три дня встряхнулся, как собака после холодного купания, и вернулся к работе, требовавшей всей его энергии.

Работал Берзаускис как одержимый, единственным мерилом считал свою совесть, а честь фирмы ставил даже превыше денег. Ради нее он был готов без устали полировать заделанные шпаклевкой или смолой вмятины, красить и перекрашивать до тех пор, пока результат не начинал соответствовать его представлениям о качестве. Легко заработанные деньги его не интересовали, и если он обещал заказчику, что машина будет как новая, то готов был расшибиться в лепешку, но сдержать слово и даже обратиться за помощью к обоим Янисам, если не оставалось другого выхода.

Ярайс научился не только разбирать и собирать мотор, чистить свечи, регулировать карбюратор и делать еще десятки мелких операций, но еще и думать и решать по-новому. До сих пор ему казалось, что все эти мелкие частники — паразиты, тормозящие прогресс, маленькие человечки, бросающие большую тень. Теперь же оказалось, что они, напротив, были верными помощниками народного хозяйства. Не зря же поощряют содержание частного скота, создание всяких там садовых кооперативов. Чем же такой Берзаускис хуже дяди Висвалда, везущего на рынок овощи, фрукты и ягоды и требующего за свой товар установленную цену, которую под силу заплатить покупателю, тоже обладающему побочными доходами. Почему накануне Женского дня тетка дерет за свои тюльпаны тройную цену, а дядя Нил вынужден прятаться за высоким забором? Станции обслуживания ВАЗ так или иначе не справляются с работой, и нужно бы радоваться тому, что находятся добровольные помощники, а не загонять их в глубокое подполье.

— Пока что зарплаты ночного сторожа мне хватает, — ухмылялся Берзаускис. — Одну ночь сплю в сторожке транспортного предприятия, потом двое суток свободен. Вот когда придет старость, обязательно прибью над воротами вывеску. Три года буду платить налог, сколько потребуют, — все равно свои деньги верну, когда стану получать пенсию.

Да, приобретенное в школе представление о добре и зле покосилось и окончательно рухнуло, когда оба Яниса впервые допустили его к участию в их деле.

Это случилось вскоре после Янова дня, когда была спущена последняя копейка и даже хорошее пиво не улучшало настроения.

— Виктор в праздник помял тележку, — сказал Лубиетис. — Три раза перекувырнулся. Металлолом на колесах. А самому хоть бы что, жив-здоров.

— Везет пьяным, — безразлично буркнул Кирсис. — Застрахована?

— В том и беда, что он был в лежку и не мог вызвать милицию. А без справки автоинспекции страховку не платят.

— Что, у Виктора денег мало, что ли? Он еще у вас экспедитором?

— С такого места по своей воле не уходят, — сказал Лубиетис. — Знаешь, сколько дают торгаши за каждый гарнитур, что получают сверх плана?

— Представляю. — Кирсис все еще не понимал, чего хочет дружок, словно бы Рижский черный бальзам намертво забальзамировал его мозги. — Пускай ищет новый кузов и гонит монету.

— Виктор ищет, да нет никого, кто помог бы, — сказал Лубиетис и, прищурясь, Покосился на Ярайса. Тот давно уже не прислушивался к разговору: что ему за дело до чужих забот?

Наконец, до Кирсиса дошло, и он тоже посмотрел на Ярайса, лежавшего на животе и вроде бы задремавшего. Потом пожал плечами: может быть, действительно пора кончать игру в прятки?

— И ты, понятно, пообещал…

— Пообещал поразмыслить. Предупредил, что проще достать целую машину, чем один кузов.