Милосердие победителя - [67]

Агата, вежливо кивнув, удалилась. Мирина поглядела ей вслед, оценивая в который раз стройную фигуру. "И наказать-томне тебя не за что, - подумала Мирина. - Дрянь!"

***

Под усиленной охраной отрядов Дворцовой стражи и Старшей дружины, подозревавшиеся в заговоре купцы были доставлены в резиденцию державного князя. Там их без разъяснений отправили в заключевницу и заперли в разных камерах. Всё прошло как надо. Никто их них не знал, об аресте других заговорщиков. Теперь настало самое трудное. Нужно было разузнать о подробностях заговора. А разузнав, уничтожить.

Первым делом державный князь, сопровождаемый исправником Тайной стражи, явился к вдовой купчихе Ольге. Она не выглядела ни растерянной, ни напуганной. Держалась с величавым достоинством, которое Всеслав отмечал и раньше.

- Государь, - вдова сухо поклонилась.

- Приветствую тебя, Ольга. Скажи, тебя не занимает вопрос, почему ты оказалась здесь?

- Нет, государь, - Ольга сохраняла невозмутимость. - Хотя твой отец принимал меня в более знатных покоях.

- Да, верно, - Всеслав внимательно посмотрел в глаза вдовы. По её тону он понял, что заговор действительно существует. Непричастный человек захотел бы знать причину своего заточения. А вдова безразлична как замёрзший ручей. - Но ты не думай ничего плохого. Это просто временная мера ради твоей же безопасности.

- Хорошо.

- Ответь на такой вопрос. Мой отец ведь был у тебя, вечером накануне своей смерти?

- Да, мы провели с ним время.

- А он ни на что тебе не жаловался?

- На что мне мог жаловаться хозяин Рустовесской земли?

- Например, на своё здоровье.

- Нет. Он поел у меня, мы поговорили.

- О чём?

- Он предложил мне стать его законной женой. Я согласилась. Не будь на то воли Единого, я бы стала твоей мачехой. Но Элай распорядился иначе. И теперь наша страна воюет сама с собой. Это плохо.

- Плохо для торговли?

- Плохо для всех нас. Торговать всегда выгоднее, чем воевать. Но ты достойный сын своего родителя. Я рада тому, что ты одержал победу прошедшим летом. Верю в твою победу над всеми врагами.

- Спасибо. И последнее, Ольга. Ты что-нибудьзнаешь о заговоре?

- О заговоре?

- Да. Против меня лично или против державной власти.

- Нет, - отрезала Ольга. - Ничего не знаю.

- Если вдруг узнаешь, сразу сообщи мне.

- Непременно.

- Ну и славно. Побудь здесь ещё немного, тебя скоро отпустят.

Ольга уселась на специально принесённый для неё стул и посмотрела на лучик весеннего солнца, пробивающегося сквозь железную решётку под потолком.

***

После разговора с Ольгой они спустились в подземелья, где в каменных камерах содержались другие участники заговора. Когда тюремщик отворил им тяжёлую дверь, Айвар встал с пола и сощурился, прикрывая лицо руками от пламени факела, который был в руках Степана Глазкова.

- Приветствую тебя, Айвар! - Всеслав говорил нарочито вежливо и приветливо.

- Государь. Простите, не разглядел Вас с темноты.

- Ты ведь знаком с купцом Виктором? - Всеслав заметил, что купец насторожился.

- Тот, который торгует украшениями и дорогими тканями? Конечно, знаю. А что с ним?

- Он мне во всём признался.

По лицу Айвара молнией прошла вспышка ужаса, глаза затравленно сверкнули страхом. Князь увидел ещё одно подтверждение своим догадкам. Но купец мгновенно взял себя в руки и совершенно спокойно спросил:

- В чём он признался, государь?

- В заговоре.

- Вот как? Хм, интересно. И в какой же он впутался заговор, с кем?

- С тобой, твоими подельниками.Ольгой-вдовой, Константином Солеторгом, Фёдором Пузо, Юрием стекольщиком. Они уже признались.

- Я знаком с ними всеми. Но про заговор ничего не знаю.

- Ты уверен в этом?

- Абсолютно. Ни о каких заговорах никогда не слышал. Если бы узнал, сразу же рассказал бы.

***

Константин Солеторг также оказался непреклонен. Ни тени сомнения не было на его лице. Его голос не дрожал, он не запинался и не прятал глаза. На все расспросы отвечал лишь одно: "никаких заговоров, я твой верный слуга". Потратив час на пустые расспросы, Всеслав удалился. Степан Глазков посоветовал попробовать надавить на купцов. Уже было ясно, что сговор существует. Но нужны были признания, дабы узнать все подробности. Обычно поступали проще - отдавали преступника мастеру страданий, и тот вырезал из тела арестанта все сведения. Но сейчас так было нельзя поступить. Речь шла о самых богатых купеческих семействах, к тому же бывших ближайшими союзниками престола.

Под давлением державного князя, Фёдор Пузо почти признался в заговоре. Но в последний момент нашёл в себе силы замолчать. Видимо, когда понял, что пытать его никто не будет. Оставался только Юрий, возглавитель союза стекольщиков.

- Если ничего из него не вытрясем, - сказал Всеслав, - пойдём по новой.

- Государь, - Степан Глазков улыбнулся своей мысли, - иногда угроза пыток пугает сильнее, чем сами пытки.

- Да, ты прав. Зови сюда мастера боли.

***

Юрий не знал сколько прошло времени с того момента, как к нему в дом пришли воины державного князя и настоятельно пригласили в резиденцию на разговор. Такое не было частым событием, но иногда случалось. Правда обилие ратников при полном вооружении говорило об особых обстоятельствах. Это была первая странность. Волнение Юрия усилилось, когда вместо Большого зала или княжеских покоев, Юрия увели в темницу, причём в нижний её ярус, в подземелья. Последовавшие за тем часы ожидания лишь добавили тревог.