- Я Митрофан, воспитанник в Доме мальчиков из храма Благопроявлений, - подсказал юноша. Мы встречались в Древгороде этой зимой. Вы помогли мне выйти за городские ворота, мимо стражи.
- Да... Точно. Да, конечно, я тебя помню. Но как ты здесь оказался? Ведь ты должен был доставить послание к мудрейшему Вейкко.
- Я так и сделал, а он отправил меня сюда. Так что я не видел сражения и гибели Благой рати.
По тому как Митрофан говорит, немного нерешительно переминаясь с ноги на ногу, Пётр понял, что тот имеет к немукакую-топросьбу.
- Скажи, ты что-тохотел от меня?
- Нет, господин... Вернее, да. Да, у меня есть к Вам просьба.
- Какая же?
- Если Вы позволите, то я хочу просить о даровании мне права стать Вашим спутником.
- Хм... - Пётр был рад такому предложению и уже мысленно принял Митрофана в свою "свиту", но для солидности решил потянуть время. - Мне предстоит долгая дорога и большие трудности.
- Я не боюсь трудностей и лишений, господин. Я прошёл почти полное обучение ратному мастерству в Доме мальчиков храма Благопроявлений.
- Это очень хорошо. Мне нужны те, кто умеет держать в руках оружие. Если ты поклянёшься мне в верности, то я готов принять тебя.
- Клянусь именами Агуна и Кесы, что буду верен Вам до конца.
***
Мудрейший Валентин благословил своих воинов на ратные подвиги во имя благой веры. Дружина храма Агуна и Кесы собиралась в поход. Бойцы, звякая кольчугами и латами, собирались у крепостных ворот. Всего чуть больше тысячи воинов, не считая походных слуг и небольшого числа ополченцев. Пётр видел в своей жизни и куда более многочисленные рати. Но какой мальчишка откажется лишний раз взглянуть на войско?
В сопровождении своих приближённых сын Лесьяра Строгова ходил среди бойцов. В душе его боролись смешанные чувства. С одной стороны, дружинники были воинами, шедшими биться за благую веру, что он полностью одобрял. С другой стороны, они должны были убивать воинов его брата Всеслава. А что если, он попадёт к ним в плен? Они убьют его или будут пытать?
- Храмовые дружинники ничуть не уступают княжеским, - стоявший недалеко от Петра воин обращался к юному князю. - Жаль только, что их очень мало.
- Да, - согласился Пётр. - Тысяч десять было бы в самый раз.
Он пригляделся к заговорившему с ним бойцу. Высокий рост, крепкое телосложение.Из-поддешёвой железной шапки выбивалась густая чёлка светлых волос. Одет он был в простое суконное платье, подбитое пенькой и обшитое железными кольцами. На поясе его висела сабля, а в руках ратник держал копьё. Вроде вооружён как простой ополченец, но дорогие ножны для сабли и ладно скроенные сапоги говорили за его высокое происхождение. Да и оружие он держал с лёгкой небрежностью, свойственной тем, кто привык использовать смертельную сталь по прямому назначению. Устав гадать, Пётр спросил прямо:
- Кто ты, ратник?
- Я Егор, сын Андрея из Малого Дома князей Михайловых.
- Ого! Так ты не просто ополченец?
- Ну, - Егор, покривив губы, насмешливо оглядел надетое на него снаряжение. - По положению я примерно ополченец. А так из "вольных ратников". Но в храмовом арсенале не нашлось хорошей брони. Сабля моя собственная, а копьё мне дали. Хотя моя подготовка вполне позволяет быть в лёгкой коннице. Ещё могу пешей сотней командовать.
- А где же ты получил такую подготовку?
- Я был приставом в Поместной страже Суломатья.
- А как же ты оказался здесь?
- Ну... Так сложилось, - Егор осмотрительно помалкивал о подробностях своих злоключений. - Ты ведь Пётр Строгов, сын покойного державного князя?
- Да, так и есть. Но откуда ты знаешь?
- Здесь все знают о сыне державного князя, которого боги вернули в благую веру.
Возвышавшийся на чёрном боевом коне воевода Храмовой дружины, вынул из ножен меч и замахал им над головой. Боевые трубы разорвали воздух. Пора было выступать. Хранители и простолюдины прощались со своими защитниками. Воины выстраивались в походную колонну.
- Ну всё, мне пора, - сказал Егор Михайлов.
- Пусть хранят тебя Агун и Кеса от вражьей стали в смертельном бою - Пётр осенил ополченца круговым знамением.
- И тебе удачи, князь.
***
Видогост взял с собой двести бойцов Старшей дружины и сотню телохранителей. "Маловато", - подумал он, увидев на краю картофельного поля примерно тысячу конников под серебряной молнией в красном круге. Зачем полк Озеровых поджидает его на границах Суломатья, когда князь Чернек приглашал прибыть в Вежинский острог? Видогост увидел всадника в богатых доспехах, отделившегося от общей массы, и двинувшегося в его сторону. Приказав своим людям оставаться на месте, новый предельный князь Крайнесточья направился ему навстречу.
Фыркнув, конь пошёл вперёд, вминая копытами молодую картошку в мягкую землю. Местные крестьяне вряд ли обрадуются, чтокто-тотопчет их урожай. Впрочем, трудности низших сословий Видогоста мало волновали. Свои собственные гораздо важнее. Примерно на середине поля они встретились. Видогост молча оглядел молодого конника. Это был не Чернек.
- Приветствую, Вас! Рад видеть владыку Миргорода и предельного князя Крайнесточья. Я Волк, сын Чернека из Большого Дома Озеровых.
- Я тоже приветствую наследника Суломатья. А почему мы встречаемся здесь? С князем Озеровым всё хорошо?
