Милорд - [27]

Господь всемогущий! Как же это выглядит глупо и по-детски! Подобные выходки мы позволяли себе разве что не первом курсе академии. А потом повзрослели и нам стало не до этого. А Кларисса, получается, осталась в том возрасте? Или ум ее настолько примитивен, что только и способен на мелкие пакости?

Я и дольше могла размышлять о глупости Клариссы, но каким-то образом мне предстояло добраться до своих покоев в таком непотребном виде. Ведь даже если я сейчас начну звать кого-то, меня вряд ли услышат.

Прокравшись к двери, я приоткрыла ее и тихонько позвала:

— Кристофер.

Я была уверена, что тень услышит мой призыв, где бы не находился. И вскоре получила тому подтверждение.

— Моя леди нуждается в помощи? — раздался в голове его голос, а потом я увидела и самого Кристофера. — О боже!.. Я не должен смотреть на вас, когда вы в таком виде! Но я не могу не делать этого!..

В пафосной речи Кристофера было столько комичного, что в любое другое время я бы с удовольствием посмеялась. Но не сейчас, когда это самое время уже поджимало.

— Кристофер, прошу тебя, проводи меня в мои покои, но только сделай это так, чтобы меня никто не увидел.

— Вы собираетесь отправится в таком вот виде, моя леди?

Если бы у тени были глаза, могу себе представить, какое бы в них сейчас застыло выражение.

— Увы, Кристофер, у меня нет выбора.

Мне пришлось вкратце рассказать ему историю собственного позора, которая саму меня уже немало смешила.

— Какое коварство! — воскликнул он. — И она называет себя леди после такого?..

— Да хоть ее величеством! — не выдержала и прикрикнула на тень я. — Кристофер, если мы и дальше продолжим тут беседовать, то я рискую опоздать на ужин!

— Я понял, моя леди, — без тени обиды проговорил Кристофер. — Я могу быстро доставить вас в ваши покои так, чтобы никто вас не увидел. Но для этого мне придется накрыть вас, — смутился он.

— Накрыть? А это что-то неприличное?

— Что вы, моя леди! Разве я могу так оскорбить ваши чувства? Скорее, это будет вам не очень приятно.

— Не страшно, Кристофер, я потерплю. Накрывай, — ободряюще улыбнулась ему я.

Неприятно — это было мягко сказано. Когда тень окутал меня и просочился внутрь, я перестала быть самой собой. Все мое тело превратилось во что-то холодное и пустое. Сразу же накатила такая тоска, что продлись это состояние еще на пару секунд, я бы, наверное, не выдержала и начала подвывать.

— Кристофер, — задержала я тень, когда он освободил меня от себя в моих покоях. Мы благополучно миновали лабиринты замка, никого не встретив по пути. Но если бы я бродила по ним в одном полотенце, то обязательно сработал закон подлости. Как говорит матушка, этот закон всегда выстреливает, не дает осечек. — А ты… всегда это чувствуешь?

Я была уверена, что он правильно понял, что имею в виду. Передать все это какими-то другими, более точными словами, у меня не получилось.

Он молчал лишь мгновение, а потом произнес так грустно, что у меня защипало в носу:

— Кто не знает тепла, тому не страшны холод и одиночество, — и выплыл за дверь, оставив меня одну бороться с грустными мыслями.

К моей вящей радости к ужину накрыли в малой гостиной. Все же, помпезность большой гостиной меня скорее пугала, нежели привлекала. Мы с Сериной вошли, когда уже пригласили занять места за столом. И конечно же, наградой нам стал недовольный взгляд герцога.

Кларисса сегодня превзошла себя. То обилие драгоценностей, что она надела на себя, уступал, разве что, сокровищнице королевы. Только вот, все это великолепие настолько не сочеталось между собой, что больше всего она сейчас напоминала рождественскую ель, нежели даму из высшего общества. Мне же это было только на руку. Спускать с рук ее выходку в купальне я не собиралась, задумав легкую месть. И на этот раз никакие угрызения совести не смогли отговорить меня от задуманного.

— Мы сегодня с мисс Мэри провели чудное время в купальне, — заговорила Кларисса во время смены блюд. — Не правда ли, дорогая? — посмотрела она на меня, не скрывая ехидства.

— О да!.. Купальня — одно из тех мест, где люди становятся самими собой, где с них слетает шелуха светскости и все то наносное, что мы вынуждены приписывать прежде всего себе.

Моя короткая речь вызвала всеобщее недоумение, даже у тех, кто явно не понял ее посыла. Кларисса только и могла, что хлопать ресницами и глуповато улыбаться, придумывая, что бы еще такого мне сказать. Граф Доусон не удержался от едкого комментария:

— По всей видимости, сейчас вы говорите, прежде всего, о себе. Хотел бы я посмотреть на вас в купальне.

Прозвучало это довольно грубо и двусмысленно, а потому его реплика не заслужила даже того, чтобы я обратила на него свой взор.

— Интересная теория, не лишенная смысла, — поддержал меня герцог. И я бы обязательно испытала чувство благодарности, если бы не готовилась к кое-чему другому.

— А у мисс Мэри все интересное! Когда она рассказывает мне всякие истории, я всегда заслушиваюсь.

Вот так! Даже малышка Серина рискнула заговорить при отце, чего она почти не делала. И ее слова пролились как целительный бальзам на мою душу.

— А вот меня она не баловала своими историями, все время молчала… — картинно надула губки Кларисса.