Миллионы глаз - [28]
— А угрызения совести — для слабохарактерных девушек. Слышите: утром вас найдут в машине связанным по рукам и ногам, и никто не догадается подозревать в соучастии. Я сам свяжу вас. Сергееву вы скажете, что напали двое: один на него, другой на вас… и все…
Платоныч молча повиновался. Он послушно лег и позволил себе связать руки и ноги. Кривясь от боли в стянутых за спиной руках, он вдруг о чем-то вспомнил, завозился.
— А деньги?
— Вы с ума сошли! — сказал человек. — Деньги вас могут выдать с головой. Лежите спокойно и молчите, а как только выпутаетесь в НКВД, я немедленно принесу вам тысячи. Да, да, можете не беспокоиться.
Платоныч хотел что-то возразить, но незнакомец грубо втиснул ему в рот тряпку. Шофер с ужасом следил за движениями его быстрой темной фигуры. В тишине отчетливо загудел паровоз; проходил мимо поезд. Незнакомец в бешенстве стукнул кулаком, проворчал ругательство:
— Не успел!
Он сел за руль и включил мотор. Машина двинулась вперед, повернула за деревья, выехала на пустынный переезд железной дороги. Здесь она остановилась. Далеко в темноте мерцали красные огоньки уходящего поезда. Незнакомец выскочил из кабины и, зажав подмышкой портфель Сергеева, сбежал с насыпи. Добежав до деревьев, он оглянулся. На железнодорожном полотне темнела поставленная на рельсы машина.
— Так лучше. Через час все будет кончено, — криво усмехнулся человек.
Глава XV. Последнее звено
Ночью инженер Осипов работал у себя дома. Он жил в маленькой квартире один. «Старый холостяк», шутливо называли его в институте. В комнате было тепло и уютно. Между двумя большими окнами — письменный стол. Настольная зеленая лампа поставлена на окно, и ровный, спокойный свет ее падал на стол, погружая в полумрак комнату.
Осипов — старый инженер. (На медной дощечке на двери квартиры «Инженеръ Осиповъ» написано с твердыми знаками — так осталось от старых времен.) До революции пятого года работал мастером на заводе Высоцкого. А к семнадцатому году на том же заводе был уже большим человеком, почти техническим директором.
После революции пришлось начинать снова…
Теперь Осипов — старший научный сотрудник военного научно-исследовательского института, член партии с 1932 года.
Время приближалось к часу ночи. Внизу по темному переулку проехала машина. Снова тихо. Осипов сидел за столом, писал и часто, нервно поглядывал на часы, словно кого-то поджидая.
В дверь квартиры тихо постучали. Осипов порывисто встал, поспешно подошел к двери, открыл — и в испуге отшатнулся. Ждал не этих.
В комнату вошли двое незнакомых, молодых.
Один из вошедших молча протянул бумагу. Осипов взял, глянул… Ордер на обыск и арест, и его фамилия. Пожал плечами:
— Пожалуйста.
Томительно тянулись минуты. Сидя в кресле в углу, Осипов наблюдал за обыском.
— Это ошибка, явная ошибка…
Люди не отвечали. Они просматривали книги, бумаги.
— Вам темно, — внезапно вспомнил Осипов. Он быстро встал с кресла, подошел к окну и взял лампу.
Один из пришедших улыбнулся.
— Ничего, не беспокойтесь, — и, бережно приняв из рук хозяина лампу, снова поставил ее на окно. — Пусть стоит здесь… отсюда виднее.
Осипов беспомощно опустился на стул. Лицо его побледнело, и мелко задрожали руки.
Глава XVI. Человек с портфелем
Долго бежал в темноте человек, прижимая локтем портфель. Лес кончился. Кривыми окраинными переулками добрался до конечной остановки трамвая. И почти тут же следом за ним, покачиваясь, подошли к остановке двое запоздалых гуляк.
— Опоздали, Петруша: все трамваи спать уехали. Где же мы спать будем? — сокрушенно сказал один.
— Не может быть. Еще один трамвай обязательно будет, — успокаивал его приятель: — движение кончается пол-второго, а сейчас двадцать минут второго.
И действительно, вскоре показались два разноцветных огонька: подходил трамвай.
Человек с портфелем вскочил в первый вагон. Пересмеиваясь и толкаясь, запоздалые гуляки забрались в прицепной. Пролетали остановки. На окраине города сошел с трамвая человек с портфелем. А через минуту спрыгнули на ходу и подгулявшие приятели.
Человек шел быстро, не оглядываясь. Свернул в один из переулков, остановился у серого двухэтажного особняка и посмотрел вверх. В окне второго этажа горела лампа. Человек оглянулся, осторожно открыл дверь и вошел в подъезд дома. В переулке опять стало тихо, пусто. И внезапно из темноты вышли, покачиваясь, две фигуры. Это опять были те же подгулявшие приятели. Они, видимо, устали и брели молча. Вот и парадное, куда вошел человек с портфелем. На двери медная дощечка: «Инженеръ Осиповъ».
Человек поднялся по темной лестнице уверенно, как в хорошо знакомом доме, и тихо постучал в дверь. Открыл кто-то незнакомый:
— Входите, входите, вас-то мы и ждем!
Сразу все стало ясно. Захлопнул дверь, бросился вниз по лестнице, к выходу. Рванул дверь на улицу, выскочил — и сразу лицом к лицу столкнулся с двумя приятелями, поднявшими наганы.
Глава XVII. В лесу
В лесу было тихо. Платоныч с ужасом ждал гула приближающегося поезда, который мог послышаться каждую минуту. Гибель казалась неизбежной. Время тянулось бесконечно долго. Но вот напряженный слух уловил еле слышный шорох шагов. К автомобилю подошли люди, и через несколько секунд машина, управляемая опытной рукой, тихо спустилась с переезда и стала среди деревьев. Пришедшие начали развязывать Платоныча и «Сергеева».
