Миллионерша желает познакомиться - [59]

Я рассказала Ритке о наших изысканиях, она немного покритиковала нашу нерасторопность, образ мыслей и отсутствие свежих идей, но своих идей не предложила. Потом вспомнила про папу, который до сих пор находится неизвестно где, и заревела. А Стас не к месту заявил:

— Широкая общественность утверждают, что вы богатые наследницы.

Слезы на Риткиных глазах мгновенно высохли. Я-то думала, она кинется на Стаса и разорвет его в клочья, потому что посягательств на сокровища мачеха не выносила, да и расположение ее духа тому соответствовало, но вместо этого она вдруг согласно кивнула и сказала:

— Если поможешь мне выпутаться из этой истории, получишь половину моей доли.

При свидетеле клянусь.

— А доля большая? — насторожился Стас.

— Не маленькая.

Ритку я прекрасно понимала, — легко обещать то, чего у тебя нет и вряд ли будет, но выражение глаз Стаса мне не очень-то понравилось, кажется, это называется алчным блеском, хотя в его случае там полыхали прямо-таки костры.

Он плотоядно ухмыльнулся, глядя почему-то на меня, а не на Ритку, а я тяжко вздохнула и тоже вспомнила папу. Возможно, поэтому он мне приснился. Если дохлая рыба снится к дурным вестям, то мне следовало ожидать новостей хороших, потому что папа был жив, здоров и весел. Полеживал себе на острове с одинокой пальмой в центре (обычно так изображают необитаемый остров: холмик, пальма и одичавший робинзон), так вот, папа на одичавшего вовсе не походил и был вполне доволен, правда выговаривал мне: «Маня, чем ты там занимаешься? Меня все это тревожит. Я твой отец и имею право хоть на старости лет пожить спокойно без мыслей о конфискации, а ты меня волнуешь.» «Извини, папа», — пробормотала я и в этот момент проснулась и поначалу решила, что на постели сидит папа, но тут Стас сказал:

— Я тебя напугал?

— Чего тебе по ночам не спится? — буркнула я. — На тот случай, если у тебя золотая лихорадка, предупреждаю: Ритка все врет, чтоб ты трудился активнее на ниве ее освобождения от возможной уголовной ответственности. Ничего нам папа не оставил, если деньги у него и были, нам о них неизвестно, но и в том, что были, я сильно сомневаюсь, папа много пил, а тратил еще больше. Он вообще не жаловал сбережения, потому что…

— Боялся конфискации, — подсказал Стас.

— Вот-вот. Так что иди себе спать.

— Я совсем не поэтому здесь, — обиделся Стас. — Я размышлял. Мне не спалось и я размышлял.

— Что-нибудь придумал? — обрадовалась я и даже приподнялась на постели, ожидая чуда, сон-то в руку!

— Я размышлял и анализировал, — тянул время Стас. — И вот что я хочу сказать. Соображаешь ты ничуть не хуже меня. — Надо полагать, свою особу он скромно причислял к гениям. — У тебя острый, критический ум.

— Да, я знаю, — кивнула я, — просто мне не везет. С самого детства. Оттого все считают меня растяпой. Вот и папа сейчас выговаривал. Он мне приснился, поспешно пояснила я, заметив, что Стас слегка напуган.

— А-а… И что папа?

— Говорит, я его волную.

— Меня ты тоже волнуешь, особенно сейчас. Почему бы нам…

— Убирайся отсюда, — рявкнула я.

— Почему бы нам не уделять друг другу больше внимания, хотел я сказать.

Попытаться лучше понять друг друга.

— Хорошо, — согласилась я. — Если не возражаешь, займемся этим завтра.

— А сейчас нельзя?

— Сейчас я бы хотела досмотреть свой сон, вдруг папа скажет что-то важное, к примеру, где искать сокровища.

Он вздохнул и спросил:

— Можно я тебя поцелую? Просто братский поцелуй с пожеланием спокойной ночи.

— Валяй, — согласилась я, сообразив, что иначе от него не отделаешься, с его словарным запасом мы будем продолжать до утра. Он меня поцеловал, а я заметила:

— У тебя довольно странные представления о братской любви.

— Слава Богу, мы не родственники… — Он вновь поцеловал меня и как-то все шло к тому, что он устроится рядом и, пожалуй, надолго, вряд ли на всю жизнь, об этом я даже не мечтала, но до утра уж точно. Папа бы это не одобрил, не зря же он мне снился. Оттого я легонько уперлась руками в грудь Стаса и заявила, лишь только получила такую возможность:

— Твои поцелуи заставляют забыть даже про убийства, но я предпочитаю дождаться того момента, когда мы лучше узнаем друг друга.

— Я готов открыть свое сердце прямо сейчас.

Я тоже, только подозреваю, там нет ничего интересного для тебя.

Он захихикал и отстранился.

— Ты человек с чувством юмора, — подхалимски заметил он.

Не одному тебе языком молоть.

— Но я тебе хоть немного нравлюсь?

— Немного нравишься.

— Совсем немного или в размерах, которые дают возможность надеяться?

— Надейся.

— Спасибо, дорогая. Еще один поцелуй и я сваливаю.

Не знаю, на что он в самом деле надеялся, должно быть девицы ему попадались сплошь доверчивые, но я-то знала, что при моем везении верить такому парню все равно что остаться без копейки и печати в паспорте, зато с тройней на руках. И папа не зря приснился… Словом, я еще немного потерпела и предупредила:

— Сеанс братской любви окончен. Будешь продолжать в том же духе, с квартиры съеду, хотя делать этого очень не хочется, я одна боюсь, да и Ритку пристроить негде.

— Я тебе не нравлюсь, — сказал Стас со вздохом, направляясь к двери. — И знаешь, Маня, это обидно. Часть ночи я потратила на размышление: можно ли считать везением тот факт, что Стас покинул мою спальню или это очередное невезение? Мнения разделились, в том смысле, что одна моя половина гневно восклицала, что он бабник, а другая протестовала: может, и не бабник, может его оклеветали. Нечего удивляться, что проснулась я в скверном настроении.