Миллионер - [98]

Потом выбросил тряпье из дома и приказал блуднице чистить хлев. Она сопротивлялась и горлопанила, что я спятил после неумеренного потребления табуретного самогона. Аутист на все происходящее взирал с философской невозмутимостью, сидя в качалке, отчего был похож на вождя всех трудящихся тов. В.И. Ленина в свои последние месяцы растительной жизни.

Потом мы сели пить… молоко, и Жанна решила, что я окончательно тронулся умом. Мои попытки объясниться не произвели должного впечатления.

— Вот повезло, — сказала честная девушка. — Два кавалера и оба дурика. И к тому же импотенты.

Я отвечал, что в последнем она ошибается. Докажи обратное, потребовала. Не могу, надо ехать в город по делам. Какие могут быть дела, возмутилась, когда баба неудовлетворенная.

— Ыыы, — вмешался Илья. — «Мужчина должен воспитываться для войны, а женщина для отдохновения воина; все остальное есть глупость».

— Вот, — сказал я, — слушай, что говорит блаженный человек.

— А он умеет так говорить? — уставилась на аутиста. — Может, он притворяется?

— Если это делает, то у него хорошо получается, — и сообщаю, что уезжаю в столицу на день.

— Зачем?

— На войну.

— Тогда купи продуктов и, можешь, подарить мне для души чего-нибудь? проговорила простуша.

— Что?

— Ну… белье французское, нижнее, например, или там, колечко, или… на твое усмотрение, зайчик.

«Зайчик» добил меня вконец. Если бы не принял утреннего крещения в речке, прибыл бы болтушку, а так расхохотался в голос. Все-таки кто-то был прав, утверждая, что в наших женщинах — наша сила. Они бодрят, как серная кислота, употребляемая вовнутрь. После чего хочется жить, жить и жить, несмотря даже на выжженный пищевод и душу.

Прибыл в белокаменную к полудню — старенький «москвичок» добросовестно играл роль мерина, готового служить хозяина верой и правдой до своей печальной кончины. Город продолжал жить своей напряженной жизнью мегополиса, перемалывающего в фарш человеческие судьбы, и ему не было дела до какого-то облезлого мазурика на таком же авто. Что полностью меня устраивало.

Первым делом нашел банкомат и тиснул в щель кредитку, выданную мне Василием. На первый случай, как он выразился, оказалось около пяти тысяч долларов. Я решил очистить пластмассу до основания, да проклятая машина, выдав тысячу пятьсот, приказала долго жить, мол, бабки кончились, заходи завтра, срань такая. Я пнул банкомат в толстое брюхо и поехал искать его коллегу. В конце концов, проблема благополучно разрешилась, и у меня возникла возможность транжирить баксы налево и направо. А не приобрести ли нижнее французское белье для любимой фру? И посмеялся этим мыслям. Представляю чувства тех, кто обнаружит труп в случае моей боевой неудачи. Мужик с дыркой во лбу, а рядом пакет с ажурным женским бельем. Кошмар! Такую смерть и врагу не пожелаешь! Как говорится: «Dast in fantast!»

Затем из уличного таксофона позвонил по номеру, оставленному Витьком, бывшим десантником. Помнится, мы договорились, что в случае необходимости я найду его. И вот этот случай настал. Мне повезло, и мы договорились о встрече у парадной лестницы театра Советской Армии.

Я нуждался в помощи. Без серьезного оружия одному идти в бой против Системы было трудно. Тем более хотелось решать проблемы быстро и решительно, пока враги не сконцентрировали внимание на моей неуживчивой и вредной персоне.

Припарковав «москвичок» под тень деревьев, принялся наблюдать за площадью перед театром, построенном в эпоху сталинской гигантомании в виде разлапистой звезды. Странная тогда была эпоха: одна часть населения парилась в лагерях, а другая жила счастливой жизнью, прославляя великого учителя всех народов СССР. Учитель был плюгав, ряб, с высыхающей левой рукой, которой любил любить себя в часы утреннего бдения. Однако Система заставила большинство населения поверить, что он исполинского роста, чист ликом, положительно рукаст, мудр и думает думку о своем народе. И это притом, что информационное поле было малым. А что сейчас? Уверен, при нынешних возможностях СМИ и ТВ любую сволочь можно возвести на диктаторский престол, которая мигом заставит всех кукарекать. Наша история, как известно, имеет свойство повторяться.

На театральную площадь выезжают «жигули» цвета моих башмаков. Витек держит слово и прибывает вовремя. Увидев меня, не скрывает доброго отношения:

— Здорово, погранец, — жмет руку. — Как там Илюша?

Я отвечаю: лучше всех — сидит на бережку речки и ловит карасей-ебарей, после чего мы начинаем наши обстоятельные тары-бары по проблеме, которая меня очень интересует.

— Есть такой человечек, — задумывается. — Прапорщик Руденко. Краснознаменное мудило, но за лавье винтовочку сладит.

— И к ТТ пулек несколько.

— Нет вопросов.

— И гранатомет.

— Будет.

— По времени как?

— Сутки.

Срок меня устраивает. Мы договариваемся о новой встрече, и я возвращаюсь к драндулету. Когда принято решение, остается только действовать без сомнения и упреков. Порок должен быть наказан, и он будет наказан. Один в поле не воин? Это не про меня, господа.

Мои действия осознаны. Анализируя весь этот криминально-истерический пляс вокруг миллиона $, я пришел к выводу, что существует некая связь между трейдером Кожевниковым, вором в законе Галаевым и господином Крутоверцером. Не знаю деталей, но интерес у них один — деньги, деньги, деньги. Диковинный аутист им нужен для неких, возможно, в мировом масштабе афер. А почему бы и нет? Мы, помнится, начинали с десяти тысяч долларов и за два приема сделали миллион. Прибыль колоссальная. Для меня.