Миллионер на десерт - [14]

– Может, лучше не надо? Чтобы полюбила? – спросила немного грустно. – Потом будет кому тебя утешать, когда мы расстанемся, потому что я тварь и все такое…

Замер. Наклонил голову и как-то странно посмотрел, и даже хотел что-то сказать…Но только вздохнул и завел, наконец, в столовую, где уже стоял накрытый стол.

Спустя пару минут – меня там обсуждали, что ли? – к нам присоединились его родители. И сами принялись ставить на стол блюда и накладывать в тарелки кусочки – почему-то мне казалось, что в таком доме обязательно есть горничные и кухарки, но даже если и были, то я их не видела.

И на следующие два часа я выпала из реальности. Потому что…

Если бы меня спросили, что такое настоящая семья, я бы молча и невежливо показала пальцем именно на Титовых.

Нет, они не были идеальными.

Вера Евгеньевна язвительно шутила и была чуть раздражена, потому что не отдохнула толком после смены – она была заведующей отделением обычной городской больницы и продолжала оперировать. И, порой, ее вопросы в мою сторону ставили в тупик и загоняли в ловушку неловкости.

Григорий Михайлович оказался главным архитектором их необъятного предприятия – а я все гадала, почему незнакомый мне дед-самодур планирует передать бразды правления именно внукам, хотя у него есть сын – часто отвлекался на звонки «идиотов, которые ровную линию могут нарисовать только если им руку прибить к линейке, и в понедельник я так и сделаю», периодически смотрел на нас с Максом тяжелым взглядом и настоятельно требовал с меня отчета по всем показателям – от уровня сахара в крови до суммы зарабатываемых денег. А когда я, не выдержав, ляпнула, что вообще-то я бездомный и безработный завсегдатай венерического диспансера, расхохотался и сказал, что «ладно, эту к деду можно отправить».

И оба сетовали на грозящую сыну бедность и долговую яму, в которую он попал по собственной глупости – Макс предупреждал меня, что родителям не надо знать истинных причин происходящего. У отца и так не однозначные отношения с тетей, собственной сестрой, и подливать масло в вялый огонь их долгой войны не стоит.

Но еще они смотрели на парня с теплотой. И подкалывали его на предмет каких-то прошлых свершений и его любви к «штуковине между ног, и мы, если что, про мотоцикл». И заботливо уточняли, не питается ли он на помойке и не живет ли на вокзале, раз у него туго со средствами. А потом даже, как в каноническом фильме, предложили мне посмотреть его детские фотографии, но мы с блондинчиком позорно бежали, подгоняемые демоническим хохотом.

– А я бы посмотрела на тебя голожопого… – смело заявила, сев в машину.

– Молчи уж, – поморщился Макс. А потом посмотрел на меня долгим взглядом. – Хотя…Если ты про сегодняшний день…

Ой.

Я поджала губы и сжала ноги. Потому что там предательски потеплело. А в голове стало, наоборот, холодно и громко от совсем другим мыслей.

Я и правда молчала всю дорогу до нашего временного дома.

Мужчина косился на меня время от времени, но на разговорах не настаивал.

А когда мы приехали, я все-таки высказала то, что переваривала у себя в душе – прямо в прихожей. Чтобы уйти, если что, не разуваясь.

– Макс… у тебя замечательные родители. И мне противно думать… что придется их обманывать.

– Так давай не будем? Обманывать?

Я вздрогнула. А на что я рассчитывала? Но все-таки уточнила:

– О чем ты?

– Ну, ведь люди начинают встречаться при разных обстоятельствах… И чем наши – хуже? – он мягко улыбнулся, но взгляд оставался серьезным. – Миллионы пар разбегаются до свадьбы и в первый месяц после – от этого не застрахованы даже «настоящие влюбленные», – он показал пальцами кавычки. – Так что меньше думай про то, с чего мы начали. Ничего не мешает нам продолжить вполне…натурально.

От его слов вдруг стало… тепло на душе. Какой-то удивительный миллионер мне достался, пусть и во временное пользование…

И я еще успела подумать, что это очень странно, когда совершенно не знакомый человек вдруг за несколько встреч становится кем-то важным и нужным…А потом мысли улетучились из моей головы. Потому что Макс взял меня за подбородок, наклонился и поцеловал.

Настолько идеально, что если где-то во Вселенной был бы рейтинг лучших поцелуев, мы точно оказались бы не в самом конце списка.

Сначала он осторожно, почти невесомо прикоснулся к моим губам. Мягко прикусил нижнюю, вынуждая их раскрыться. Скользнул языком по верхней и нежно проник в мой рот…А дальше…

Знаете, какого это чувствовать себя – самым восхитительным и сладким мороженым на свете в самый жаркий день? Вот такой я себя чувствовала от одного лишь поцелуя. Желанной и вкусной до одури и таящей до лужицы…

Грудь налилась, коленки задрожали, поясница инстинктивно выгнулась, стараясь прижать мое тело как можно сильнее к выпирающей твердости… Я застонала и потерлась о его бедра.

А Макс отстранился.

Потянулся и заявил:

– Я так устал сегодня. Пора ложиться спать.

Чего?!

И ушел в свою комнату. Оставив меня гадать на пороге, показалось мне, что эта зараза произнесла слово «спать» с намеком?

Раунд второй

Утром я никого не обнаружила дома.

Макс, видимо, превратился в Максима Григорьевича, оставил мне записку «Не скучай» и отправился восстанавливать свои миллионы.