Миллион в лохмотьях - [21]

Еще один вопрос, который Гурову предстояло решить как можно скорее, – это логотип на ручке. Что он означает? «Рука помощи»… Кому и какую помощь они оказывают? Так называется какая-то организация или же словосочетание не что иное, как лозунг какой-то конференции? Или это рекламная компания для предвыборной гонки местных правителей?

Предположений масса, но на них обвинения не построишь. Нужны не предположения, а конкретные ответы. Гуров решил, что поручит Жаворонкову проработку этого вопроса. Здесь тоже оставалась вероятность, что к самому Кудряшову логотип отношения не имеет. Эту ручку ему могли подарить, он мог на автомате забрать ее из какого-то учреждения или же купить по дешевке на блошином рынке. И все же Лев был почти уверен, что, разгадав загадку логотипа, он сможет справиться и с остальными вопросами.

Глава 5

В кабинет к генералу Орлову Гуров попал ближе к пяти часам вечера. Генерал позвонил около трех и велел дать полный отчет по делу Кудряшова. К тому времени Гурову уже было чем поделиться с начальством, но обстоятельства задержали его еще на час. Теперь же он сидел напротив Орлова и методично выкладывал сведения, которые ему удалось собрать.

Номерной знак джипа Лев пробил еще ночью – дожидаться утра просто не хватило терпения, – и тому, что удалось выяснить, он ничуть не удивился. Напротив, все наконец начало становиться на свои места. По документам джип принадлежал гражданину Трифонову Леониду Александровичу, тридцати шести лет.

Возраст – практически единственное, в чем личности Кудряшова и Трифонова совпадали. В остальном же они оказались полными антиподами. Если Кудряшов являлся собственником захудалой «однушки» в барачном здании, расположенной у черта на куличках, то гражданин Трифонов имел не только дорогостоящий автомобиль и водительское удостоверение, но и являлся владельцем элитного жилья на Кутузовском проспекте, с охраняемой территорией, личным гаражным боксом и консьержем, оберегающим покой жильцов.

Кудряшов, худо-бедно, трудился в вышеозначенной фирме по предоставлению разового персонала. Трифонов же, по предварительным данным, не работал нигде. Об этом свидетельствовали данные, собранные уже утром капитаном Жаворонковым. За Трифоновым не числились ни организации с ограниченной ответственностью, ни другие виды организаций частного характера. Не являлся он и индивидуальным предпринимателем, владельцем ресторанов и кафе, держателем акций ведущих столичных производств и прочих предприятий, приносящих ощутимый доход.

Искать Трифонова в числе простых рабочих московских фирм смысла Гуров не видел. С такими деньгами на консервный завод наладчиком пойдет разве что человек «альтернативно одаренный», как в современном обществе стало принято называть слабоумных людей.

Получив адрес регистрации Трифонова, Лев уже в восемь утра начал осмотр принадлежащей ему квартиры. Здесь все буквально кричало о высоких доходах хозяина. Сама квартира, по рыночным оценкам, тянула не на один десяток миллионов. Дорогой качественный ремонт в исполнении квалифицированных отделочников. Дизайн-проект разработан по индивидуальному заказу. Мебель тоже не фабричного производства, текстиль и даже осветительные приборы, и те штучный товар.

Там же в квартире он нашел документы на имя Трифонова, его банковские карты и немалую сумму наличных средств. Фотография в паспорте – точная копия той, что вклеена в паспорт Кудряшова. Чтобы это понять, даже к экспертам обращаться не надо. Этот документ давал подтверждение тому, что Кудряшов и Трифонов являются одним и тем же лицом.

Документов, которые пролили бы свет на то, откуда Трифонов получает денежные вливания, отыскать не удалось, как не удалось найти хоть что-то, что указывало бы на наличие у него семьи, дальних и близких родственников.

В ходе опроса соседей выяснилось, что Трифонов вел довольно замкнутый образ жизни. Тусовок в квартире не устраивал, с соседями общался постольку-поскольку, сам к ним в гости не ходил и к себе не приглашал. Пожалуй, в этом Трифонов и Кудряшов тоже сходились.

Консьерж, который по долгу службы обязан знать о жильцах несколько больше, чем соседи, про Трифонова рассказать смог не так уж много. Проживал он в квартире на Кутузовском лет семь. Ни жены не имел, ни детей. Консьерж так и не вспомнил, бывали ли за эти семь лет у Трифонова гости, и о его трудовой занятости ничего конкретного сказать не смог. Из дома Трифонов уезжал без всякой системы: иногда ранним утром, иногда в полдень, а порой и ближе к вечеру. Время от времени пропадал на несколько дней, но ни разу не просил присмотреть за квартирой каким-то особым образом.

В плане обращения консьерж описывал Трифонова как человека вежливого, но не более того, чем требовалось от состоятельного владельца элитного жилья. Всегда вежлив, корректен, личных вопросов не задавал и о себе не распространялся.

Содержимое квартиры дало результатов больше, чем опрос всех соседей. И снова Гуров столкнулся с логотипом «Рука помощи». Ему даже в реестры организаций не пришлось заглядывать, чтобы узнать, чем же является эта самая «Рука». Оказалось, что логотип и название принадлежат некоему московскому благотворительному фонду, осуществляющему благотворительную деятельность более десяти лет. Объем документации, найденной в квартире, навел Льва на мысль, что Трифонов не последний человек в данном фонде. Да, оригиналов в квартире не было, только копии, но зачем кому-то могло понадобиться собирать копии документов организации, к которой ты не имеешь непосредственного отношения?