Миллион в лохмотьях - [11]

– Ладно, разберемся. Спасибо за помощь, – кивнул Гуров, протягивая руку для рукопожатия.

– Обращайтесь. – Эксперт пожал протянутую руку и проводил его до выхода.

Выйдя из морга, Лев решил, что пришло время осмотреть квартиру покойного. Он набрал номер телефона оперативника, проводившего осмотр места происшествия в день вызова. Его номер в числе других номеров дал следователь Маркушин, заявив, что все вопросы он может решать через старшего лейтенанта Федосова.

– Федосов на проводе, – послышался в трубке бодрый голос.

– Добрый день, полковник Гуров, – представился Лев. – По поводу убийства на Северной улице.

– Здравия желаю! Я в курсе, капитан Маркушин предупредил, что вы будете звонить. Хотите встретиться?

– Было бы неплохо.

– Где вы сейчас находитесь? Я на машине, могу подъехать.

– У судебного морга. Но лучше встретимся у дома убитого, не будем терять время.

– Вряд ли вы его без меня найдете, – заметил Федосов. – Он на отшибе стоит, многоэтажками застроен, и навигатор его почему-то отказывается показывать.

– Ориентир какой-нибудь есть?

– Езжайте от морга по прямой, у магазина «Все в дом» свернете налево, там я вас встречу, – сказал Федосов.

Спустя полчаса Гуров жал руку старшему лейтенанту. Внешне Федосов чем-то напоминал зарубежного киноактера: густые ресницы, дымчато-серые глаза, правильной формы нос и широкая белозубая улыбка. Форменный китель несколько сглаживал впечатление, добавляя лейтенанту натуральности. Однако хватка у него оказалась деловая, он не стал ходить кругами, лить воду и пересказывать все то, что было в отчетах. «Лучше я вам все на месте покажу. Езжайте за мной, тут каких-то двадцать минут хода», – заявил он и, сев в свой автомобиль, направился к улице Северной.

На контрасте с новыми высотками четырехэтажный барак выглядел убого. Истертые от времени стены грязно-серого цвета, давно позабытые деревянные оконные рамы с остатками облупившейся краски, полусгнившие ступени крыльца в деревянном исполнении и тошнотворный запах грязи и тления в подъезде – все это наводило тоску. Федосов хозяйским жестом распахнул перед полковником покосившуюся подъездную дверь:

– Проходите, товарищ полковник, квартира, которая нас интересует, направо от лестницы.

Гуров с опаской вошел в подъезд; как он и предполагал, освещение здесь отсутствовало. На площадке первого этажа располагалось три квартиры. Две двери деревянные, обитые простой кухонной клеенкой. Та, на которую указал Федосов, чуть поновее, в металлической оправе, правда, не лучшего качества.

– Контингент здесь специфичный, так что опечатывать квартиру обычными способами смысла нет, – произнес Федосов, указывая на навесной замок с наборной системой затвора. Чуть выше замка была приклеена широкая полоса бумаги, на которой крупным шрифтом выведено предупреждение о том, что объект опечатан правоохранительными органами. – Замок пришлось установить, так надежнее. Хозяйский тоже работает, только кто знает, у скольких жильцов имеется от него дубликат.

Он достал ключи, убрал бумажную ленту и поочередно открыл навесной и врезной замки. Навесной замок спрятал в карман вместе с ключами. В квартиру старший лейтенант вошел первым, Гуров проследовал за ним. Запах все еще не выветрился, потому что из квартиры убрали только тело, все остальное, включая палас, на котором несколько недель пролежал труп, осталось на месте.

Внутри квартира оказалась более обжитой, чем Лев ожидал, и уж точно приличнее, чем внешний вид барака. В коридоре вдоль стены располагалась открытая вешалка с тумбочкой для хранения обуви. Советского образца, но довольно свежая на вид. На вешалке висел мужской плащ темно-синего цвета, на открытой полке стояли ботинки, причем новые и, видимо, достаточно дорогие. Лев не очень хорошо разбирался в качестве обуви и в том, что модно в текущем сезоне, но что эти ботинки были куплены не на распродаже, понял даже он.

Из коридора вели три двери. Первая – в ванную комнату, вторая – на кухню и третья – собственно в комнату. Гуров прошел прямиком в комнату. Красный палас хранил следы преступления: меловой оттиск тела, бурые пятна крови и многочисленные потеки, появившиеся в результате разложения трупа. Из обстановки имелся складной диван, старый сервант, тумбочка под телевизор, стол у окна и более современный одностворчатый узкий шкаф, притулившийся в углу.

– Вот здесь все и произошло, – проговорил Федосов. – Комнату мы осмотрели, нашли паспорт, личные записи на цветных офисных листках и кое-какие мелочи. Банковских карт при покойном не обнаружено, денег ни в карманах, ни в комнате не нашли.

– Совсем никаких денежных средств? – удивился Гуров.

– Никаких. Одна из версий – убийство с целью ограбления, – прокомментировал лейтенант.

– Ограбление без следов ограбления, – усмехнулся Лев.

– Так точно, – согласился Федосов. – Версия слабая. В комнате следов ограбления нет, предметы мебели не сдвинуты, все вещи в них лежат в строго определенном порядке. Посмотрите сами.

Гуров открыл шкаф. Там, на четырех полках, лежали одежда, книги и принадлежности для бритья. Каждая вещь строго на своем месте. Нижняя полка пустовала, и на ней скопилась пыль.