Миллиардер из Кремниевой долины - [56]

Шрифт
Интервал

– А так вы пробовали?

– А если я в это время вытащу диск?

Потом мы несколько минут беседовали и я предлагал вариант – это я умел. Потом я предоставлял им самим додумывать решение – если только кто-нибудь не застревал всерьез; тогда приходилось разбираться во всех подробностях, чтобы дело двинулось дальше. Программистам нравилось, что кто-то «из своих» находится на руководящей должности; наверняка им легче было подчиняться технарю. Иногда я получал от них важную информацию о неожиданной проблеме; Биллу они не хотели сообщать – боялись разноса, а со мной им было спокойней. Мне нравилось работать с моими парнями, и, думаю, они это понимали.

Хотя моя роль и сузилась, Билл по-прежнему обсуждал крупные решения со мной. Наши отношения были более запутанными, чем партнерство в Apple, где Стив Джобс исполнял роль великого мыслителя, а Стив Возняк – гениального разработчика оборудования. Мы с Биллом оба в душе оставались универсалами. Это было очень полезно для Microsoft, но в итоге ни одно решение не принималось без споров.


В феврале 1980 года, когда я окончательно убедился, что нам необходима более мощная операционная система, мы купили у AT&T лицензию на Unix и переименовали его в Xenix, чтобы соблюсти требования по торговой марке. Нам хотелось отыскать нишу среди небольших компаний, которые желали бы иметь более серьезную систему, чем MS-DOS, не покупая при этом мини-компьютер или время на мейнфрейме. Однако хотя Xenix принесла Microsoft какие-то деньги, надежды не оправдались. Даже облегченная версия Unix оказалась слишком требовательной для чипа 8086; возникли и финансовые проблемы. AT&T не соглашалась на скидку с больших объемов, так что их отчисления выгрызали дыру в наших прибылях. В конце концов, через несколько лет Microsoft продала свою долю.

Я все еще думал о Xenix весной 1982 года, когда IBM обратилась к нам за DOS следующего поколения, которая справилась бы с приближающимся PC–XT и его жестким диском на 10 мегабайт – громадный объем по тем временам (сегодня этого хватит примерно на три несжатые цифровые фотографии). К тому времени DOS 1.1 был похож на одноэтажный дом с одной спальней – такой спасет от дождя, но отчаянно требует переделки. Я поручил DOS 2.0 трем моим лучшим разработчикам: Марку Збиковски (руководитель группы), Аарону Рейнольдсу и Крису Питерсу. Целью было перенести некоторые самые удачные функции Unix на PC и значительно опередить Digital Research и Apple, чьи операционные системы были менее сложными. Если получится, это утвердит MS-DOS в качестве отраслевого стандарта.

Несколько дней мы активно обсуждали возможные улучшения и остановились на двух основных. Первое было идеей Марка о загружаемых драйверах устройств, которые позволят пользователям PC подключать устройства других фирм – принтеры или внешние жесткие диски, не теряя много памяти. Драйверы должны загружаться с жесткого диска PC, только когда устройство реально подключено; это был первый шаг к сегодняшнему принципу plug-and-play.

Второе, и более важное, – разработка нового способа организации файлов. Для автономного Бейсика Билл и Марк Макдональд разработали плоский, одноуровневый каталог, названный «таблица размещения файлов» – FAT; Тим Паттерсон позже переработал ее для DOS. FAT хорошо работала на гибких дисках ограниченного объема, но не годилась для жесткого диска, на котором могли храниться сотни документов. Альтернатива, предложенная в Unix, когда я впервые увидел ее в Гарварде, поразила меня: иерархическая файловая система с корневым каталогом и любым числом подкаталогов на других уровнях – папки, вложенные в папки, вложенные в папки. Это позволяло пользователю организовать данные так, как ему удобно. Кто из производителей компьютеров отказался бы предложить покупателю такое усовершенствование?

Однако скоро выяснилось, что IBM выдвигает требование: DOS 2.0 должна занимать те же 8000 байт, что и DOS 1.1, чтобы не отпугнуть существующую клиентскую базу. IBM опасалась, что наша новая DOS станет пожирать память и маленьким системам PC не будет хватать места для некоторых популярных программ. И они не привыкли, чтобы исполнители выходили за пределы их спецификаций, даже если они при этом получали больше за те же деньги. Разработчикам IBM очень понравились наши двадцать дополнительных функций, но руководство сочло, что мы навязываем ненужные изменения. Им не понравилось, что DOS 2.0 оказалась по размеру в три раза больше DOS 1.1 и что сдвигались промежуточные сроки.

Когда Марк вернулся из Флориды после доклада о ходе работ, Билл ворвался в его офис взвинченный. Он ударил кулаком по столу Марка и заорал:

– Я только что говорил с Бока-Ратоном – клиент недоволен! Вы должны делать то, что хочет клиент!

Я, услышав шум, вошел в офис; Билл развернулся ко мне и заорал:

– Клиент говорит, что это неприемлемо! Мы должны дать ему то, чего он просит!

Я припозднился на работе, устал и, не стерпев, крикнул в ответ:

– То, чего они просят, – глупость. Это не то, что нам нужно.

– Нам нужно угодить заказчику!

А я ответил:

– Но заказчик – идиот!

– Не имеет значения! Главное – он заказчик!


Рекомендуем почитать
Иван Ильин. Монархия и будущее России

Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.


Равнина в Огне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Граф Савва Владиславич-Рагузинский

Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)


Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг.

Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.


Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.