Миллиардер из Кремниевой долины - [38]
Новые компьютеры выпускались в пластиковых корпусах стиля «Космический век», но ни один не поразил меня. На PET поставили жуткую «резиновую» клавиатуру; TRS-80 было сложно наращивать. У Apple II дизайн был получше, но он стоил дорого и продавался без монитора. Ни один изначально не комплектовался дисководом для гибких дисков. Все же, несмотря на недостатки, создатели предлагали больше компьютера за меньшие деньги, чем кто-либо до них; и продажи шли хорошо. Еще немного, думал я, и готовые «под ключ» машины – лучшие машины – появятся повсеместно. По мере того как аппаратное обеспечение будет становиться компактнее, быстрее и дешевле, будут требоваться лучшие, соответствующие программы.
Внимательно следя за фаворитами, я все же не переставал думать о будущих компьютерах и об их применении. Вот отрывок из моей колонки в журнале Personal Computing, кажется, за январь 1977 года (за четыре года до появления Osborne I – первого портативного компьютера): «Я уверен, что персональный компьютер станет устройством, которое человек будет носить с собой, компаньоном, который делает заметки, ведет бухгалтерию, выдает напоминания, выполняет тысячу личных поручений».
Через несколько месяцев, в интервью для Microcomputer Interface, я еще пришпорил свою фантазию. За 15 лет до появления Всемирной паутины я попробовал представить компьютеризованное общество – широко разбросанное, но тесно связанное:
«Я не вижу большого будущего для таких машин, как PET [Commodore], не связанных с центральной сетью. Я не представляю, чтобы домохозяйка всерьез занялась программированием на Бейсике. Вместо этого мне представляется домашний терминал, соединенный с централизованной сетью с помощью телефонных линий, оптоволоконных кабелей или иных систем связи. С такой системой вы сможете, скажем, выставить автомобиль на продажу, подыскать дом в другом городе, узнать цены на спаржу в ближайшей бакалее или курс акций…»
Нужных технологий тогда не было и в помине, и я старался говорить обтекаемо, но это стало моим первым публичным упоминанием того, что я впоследствии назвал «Соединенный мир».
«Троица-1977» успешно похоронила «Альтаир». Эд Робертс был человеком широких взглядов, но слабым исполнителем; он затеял революцию, но не смог удержать компанию в лидерах. И главное – Эду не хватало решительности в политике снижения цен, что абсолютно необходимо, если выпускаешь продукцию на массовый рынок. И даже если бы Эд все делал правильно, дни MITS были сочтены с самого начала. Когда микрокомпьютеры стали более функциональными, любители – биржевые маклеры, ученые, инженеры – нашли им применение в работе. И как только рынок стал прибыльным, на него ринулись крупные компании; так произошло с Texas Instruments и карманными калькуляторами. У MITS не было шансов соперничать с инновациями Apple или с масштабами Tandy и их торговой сетью «Рэдио-шэк». Эд не выдержал удара и спекся.
Зато для нас с Биллом и наших соратников из юной Microsoft наступали славные времена. Производители из «Троицы» понимали, что не в силах быстро создать собственный Бейсик, который сравнился бы с нашим. Apple постаралась обойтись доморощенной версией, но покупатели жаловались на отсутствие математики с плавающей запятой. Компания получила лицензию на наш 12-килобайтный интерпретатор Бейсика, прошила его в постоянное запоминающее устройство (ПЗУ) и дала ему имя Applesoft.
(Если ОЗУ можно перезаписывать и помещать в нее сколько угодно программ, ПЗУ – это чип с постоянной памятью на материнской плате компьютера.)
Всего через два года после старта Microsoft установила отраслевой стандарт на языки для микропроцессоров. В выпуске новостей на телеканале KOB-TV в Альбукерке местный эксперт удивлялся: «Дело идет к тому, что программы будут стоить столько же, сколько машина». Нашу компанию ожидало процветание. То есть пока над нами не нависнет угроза потерять ключевой продукт.
Когда доля MITS на рынке растаяла и Эд отчаялся поддерживать конкурентоспособность, он начал зарубать наши лицензионные сделки с конкурентами «Альтаира». Он утверждал, что совершенно не обязан выдавать сублицензию на наши исходные коды конкурентам. Проблема оказалась серьезной, ведь Эд воспринимал любую микрокомпьютерную компанию как конкурента. Вопрос встал ребром, когда Эд решил продать MITS южнокалифорнийской компании Pertec, уверив их, что они приобретают все права на Бейсик. В апреле 1977 года, когда подписывалась сделка с Pertec, Эд отменил две наши продажи сторонним фирмам. Мы пригрозили разорвать контракт с MITS, тогда MITS/Pertec обратились в арбитражный суд. Они убедили судью запретить любые продажи Бейсик до принятия решения. Мы потеряли наш главный источник доходов.
В июне, когда поток наличности иссякал, я и Билл готовились к слушаниям с помощью нашего юриста, Пауля Майнса. После каждого заседания мы бежали в гараж, чтобы выяснить, кто быстрее доедет до офиса без штрафа. Моя «Монза», хоть и быстрая, не могла тягаться с «Порше» Билла. Приходилось проявлять чудеса изобретательности, срезать путь по переулочкам и стоянкам, и все равно мне удавалось победить хорошо если в одном случае из четырех. Однажды я вышел из зала заседания, чтобы принести какой-то документ из машины Билла. Вечером мы посмотрели друг на друга и одновременно кивнули: наш сигнал на старт гонки. Я рванул из гаража и легко победил, хотя и удивился, что ни разу не видел «Порше» по дороге. И тут я почувствовал что-то в кармане… это были ключи от машины Билла. Когда я вернулся в здание суда, Билл с презрительной гримасой покачал головой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.