Милая женушка - [2]

Больше она этого не допустит.

— Лайла! Где ты, черт тебя дери?!

Дом большой, но не настолько. Скоро он отыщет ее в обширной спальне в дальнем конце коридора, в окружении его драгоценных шмоток.

— Эй… — он осекся, наступив в самую середку растерзанных остатков комода. — Что это за хрень здесь такая? Зачем ты трогала мои вещи?

Его вещи. Он считает своей собственностью все, даже ее.

Несколько секунд Лайла просто смотрела на мужа, гадая, с какой стати вообще согласилась на свидание. Ну да, он был очарователен. Этакий добропорядочный парень со светло-каштановыми волосами и ярко-голубыми глазами. Высокий, но не слишком. Привлекательно уверенный в себе. Завоевавший ее своей улыбкой. Казавшийся таким… безобидным. Такого-то она и вожделела. Кроткого.

А теперь хотела врезать по этому рту и дубасить, пока не воцарится молчание.

— Чего ты там расселась? Какого хрена? — вопрошал он, медленно поворачиваясь кругом, чтобы оценить масштаб погрома.

— Я искала твою майку. — К ее огромному удивлению, голос не дрогнул.

— Ту, что ты же и потеряла, — это звучало как непререкаемый факт. — Ценю твои старания, но тебе следовало спросить, прежде чем рыться в моих вещах.

— Я тоже здесь живу.

— Ладно, но ты должна признать, что это выглядит…

— Как? — Лайле было даже любопытно, как он выкрутится на сей раз.

— Неуравновешенно.

А, ну конечно. Что же еще он мог сказать? Взвалить всю вину на нее.

На этот раз — только на этот — он не ошибся. Лайла чувствовала себя вымотанной. Держалась исключительно на силе воли.

— Я нашла вот это, — она продемонстрировала телефон.

Аарон даже бровью не повел.

— Что это?

Как будто сам не знает. Завравшийся сукин сын.

— Только не лги мне! Он твой, и мы оба это знаем.

Аарон испустил долгий вздох — словно был вынужден терпеть ее слишком долго.

— Только не надо истерик.

Она уловила в его голосе фальшивые утешительные нотки. В каждом слоге.

«Промывка мозгов».

— Я даже не шелохнулась. — Лайла заставила свой голос звучать ровно. Без единой эмоции, чтобы муж не мог обрушить их обратно на нее.

Он бросил взгляд на телефон и снова на ее лицо.

— Зато навоображала себе невесть чего. Знаю я тебя.

Ничего он не знает. Но пусть ищет способ выставить себя несправедливо охаянным.

— Неправда.

— Сама полюбуйся на этот бардак, — он махнул рукой на выпотрошенные ящики комода.

Лайла стиснула телефон в руке.

— Ты даже не потрудился поменять пароль.

— Довольно. — Чем глубже они увязали в эмоциональной трясине, тем уверенней он себя чувствовал. Какой умиротворяющий тон! Даже поднял руки в знак притворной капитуляции, будто в попытке успокоить ее. — Послушай меня.

— Валяй. Попытайся объяснить.

— Я вовсе не обязан. — Аарон несколько секунд смотрел ей глаза в глаза твердым взглядом. — Но на самом деле это ерунда. Просто розыгрыш пары учениц, которых не туда занесло. Тревожиться не о чем.

Он считает ее идиоткой. Больше это никак не объяснить.

Колени подкашивались, но Лайла заставила тело повиноваться, кое-как встав на ноги и выпрямившись.

— Я знаю, что видела.

Он снова испустил вздох негодующего долготерпения, подходящего к концу.

— Что тебе почудилось. Потому что, уверяю тебя, ты заблуждаешься.

Снова промывка мозгов.

Теперь стало понятно, в чем подвох. Аарон вечно меняет формулировки и перестраивает историю до тех пор, пока она, Лайла, не начнет сомневаться сама в себе. Выворачивает факты наизнанку, переиначивает и коверкает, добиваясь, чтобы она перестала верить собственным мозгу и глазам. Загоняет ее в такую клоаку, где она сомневается во всем, кроме него.

Только не в этот раз. Он сделал то единственное, чему она не могла найти объяснение. И теперь она не могла позволить ему выкрутиться или свести все на нет.

Лайла сжала телефон так, что пластик впился в ладонь.

— Выметайся!

Его липовую учтивость как рукой сняло. Губы искривились в оскале.

— Это мой сраный дом!

Он ни разу не бил ее, но может быть, это лишь вопрос времени и везения. Стоит лишь надавить в нужном месте — и пожалуйста!

Тело отчаянно сигнализировало, что надо бежать, но идти на попятный Лайла не пожелала. Она вздернула подбородок и шагнула вперед, бросая ему вызов. Оспаривая его притязания на исключительное право собственности.

— Дом наш.

Его рука метнулась, схватив ее за горло.

— Повтори-ка!

Она пыталась сглотнуть, но не смогла. Произнесла его имя — оно вырвалось хриплым шепотом. Но не сдалась.

— Он наш. Мой ничуть не меньше, чем твой.

Пальцы сжались сильнее, впиваясь в кожу. Ладонь прижалась к трахее. Еще немного — и она подтолкнет его к краю пропасти. Источаемая им ненависть говорила, что если он решит задушить ее, то ни капли не пожалеет. Чистое презрение. Иначе и не опишешь. И глазом не моргнет, если ее не станет.

Он подался вперед, и его губы оказались рядом с ее ухом.

— Ты платила за этот дом, Лайла? Хоть один ипотечный платеж? Уплата налогов? Счет за воду?

Он внес ее имя в свидетельство, но недвижимость считает своей. Кладет на совместный счет деньги для оплаты расходов. Ни на пенни больше. Позволяет ей подписывать реальные чеки, но контролирует каждый цент, из месяца в месяц, а теперь ведет себя так, будто она должна кланяться ему в ножки за неслыханную щедрость.