Милая Тваренька. Пьеса, криминальная новелла - [16]

Катюха: – Да и ты не простачок, мой родной! Такие легенды мне паял, что закачаешься.

Вот ты мне сейчас или потом поведаешь, Репа, кто же такой добрый. Я про того, к примеру, полицейского, кто снабжал и снабжает вашу ораву необходимыми сведениями.

Захар Парфёнович: – Ну, прямо я раскачался и запел. А жаль. Я ведь тебя полюбил, ментовская шкура. По-настоящему полюбил. Я не собирался отрезать для себя твою хату, которой, как я понял, просто нет. Её нет в природе! Я хотел поживиться здесь… немного. Но тебя я обижать бы не стал. Я тебя полюбил. Как в песне. Любовь нечаянно нагрянет.

Катюха: – Мне очень жаль, Захар, то есть гражданин Репин. Но мне пришлось немного побыть другим человеком.

Захар Парфёнович: – Так кто же ты, в конце концов?!

Катюха: – Капитан уголовного розыска Саряпина, кстати, Екатерина Ивановна.

Варенька-Тваренька: – Если бы мне позволили, то я по-настоящему отравила бы эту гадину, этого вежливого и несчастного подонка.

Радмила Вольфовна: – Большой артист, и ведь не простой пёс, и даже без наколок на руках. Редкость для уголовника.

Герман: – В его особой уголовной деятельности наколки – помеха и роскошь. Он готовил себя с детства к особой роли. Многое успел, многое сумел. Молоток.

Захар Парфёнович: – Заткнись, старлей!

Катюха: – Теперь для тебя, Репа, нет в этом плане никаких тайн. Герман – на самом деле, старший лейтенант полиции Иванин, а Герасим Хлопко – прапорщик Свиридов (Герману). Всё! Уводите его! В машину. Если что, стреляйте на поражение. От него не убудет.

Герман (Захару Парфёновичу): – Встать и вперёд!

Захар Парфёнович нехотя встаёт.

Герасим Хлопко: – При любом неловком движении, так сказать, Захар, стреляю без предупреждения и на поражение!

Захар Парфёнович: – Спасибо! Уважил. Не дождёшься, гражданин начальник!

Катюха (Герману): – Ты, Василий, оставайся в машине вместе с охраной, с этим ублюдком (Герасиму Хлопко). А ты, Григорий Петрович, приведёшь сюда того самого человека. Ты понял, о ком я говорю?

Герасим Хлопко: – Ясно! Всё сделаем, как надо, Катя!

Уводят Захара Парфёновича, он озирается.

Захар Парфёнович (кричит): – Волки позорные, бараны педальные! Выйду, сука, на волю, разберусь!

Катюха (тихо, сама себе): – Прокололся, красавчик. Там и останешься, Захарушка. И никто не узнает, где могилка твоя.

Варенька-Тваренька: – Всё-таки, нам не совсем понятно, Екатерина Ивановна, каким бы образом этот рецидивист прибрал бы к рукам наш дом?

Радмила Вольфовна: – Допустим бы, он сумел бы себя выдать за настоящего моего мужа Захара Парфёновича. При добром для него раскладе. Но, всё равно, шел бы долгий раздел имущества.

Катюха: – А ему был и не нужен ваш дом. Он рассчитывал получить за него страховку и прибрать все деньги и драгоценности, которые, как вам кажется, надёжно хранятся в вашем доме.

Радмила Вольфовна: – Но у вас ничего нет!

Катюха: – Не прибедняйтесь, девочки. У вас очень даже кое-что есть. Почти на миллион долларов, если не больше. А где и что лежит, уголовник Репа очень хорошо знал. Ждал только удобного момента.

Варенька-Тваренька: – Всё это честно заработано моим папой.

Катюха: – Я такого факта не исключаю. Вполне, возможно. Нас пока это не интересует.

Варенька-Тваренька: – Мы можем доказать!

Радмила Вольфовна: – Подожди ты, Варя! Не надо ничего доказывать. Екатерина Ивановна, но как бы он получил страховку без нас?

Катюха: – Вот, именно, без вас он бы её и получил.

Варенька-Тваренька: – То есть, получается…

Катюха: – Всё Репой было прекрасно задумано. Наша группа из угро работала на грани риска. Но так было надо. Неизбежная необходимость. Мы избежали возможных жертв. Если бы мы шли напролом, то могли бы и проколоться.

Варенька-Тваренька: – А можно подробности?

Катюха: – Коротко скажу. У него в сарайчике до недавнего времени лежало две гранаты с веселящим газом. Сейчас их уж там нет.

Радмила Вольфовна: – Зачем ему гранаты с весёлым газом? На весельчака он не тянет.

Катюха: – Он выбирал бы момент, когда вся компания вместе с мнимыми Германом и Герасимом Хлопко, находились в доме, и тогда бы швырнул в окна эти гранаты. Точнее, в большую комнату, в горницу. Люди от веселящего газа засыпают мгновенно или умирают.

Варенька-Тваренька: – А как бы он сам после этого зашёл в дом?

Радмила Вольфовна: – Варя, но ведь элементарно! Он вошёл бы в противогазе и обчистил нас, как липку.

Катюха: – Да. Изолирующий противогаз находится уже среди вещественных доказательств, как и гранаты с веселящим газом.

Варенька-Тваренька: – Но как он не соображал, рецидивист Репа, что все подозрения пали бы на него?

Катюха: – Вы обе ничего не поняли. Пока бы вы мирно спали, он бы убрал из дома «рубашки» от гранат. Они ведь не разрывные. Потом бы спокойно устроил пожар в доме. Как раз, в районе распределительного электрического щитка. Без применения бензина или керосина. Перед этим устроил бы и короткое замыкание. Дом старый. Вспыхнул бы, как спичка. Пожарные прибыли бы только на пепелище. А вы бы не проснулись. Во и всё.

Варенька-Тваренька: – Кошмар! Но ведь он бы попал в число подозреваемых.

Радмила Вольфовна: – У него не имелось бы никакого алиби.

Катюха: – Если бы вместо меня была совсем другая Катя, то и алиби у Репы имелось бы. Он не сомневался, что убедит свою возлюбленную в том, что попил немного пива и отбыл с чемоданами в её квартиру. Часа за два до начала возгорания. Этого достаточно. И концы в воду! Всё очень просто. Эксперты остались бы довольными и счастливыми. Короткое замыкание, несчастный случай, без свидетелей. Вот вам и получение страховки. Да и сумма её явно завышена. Значительно больше настоящей стоимости дома.