Милана - [14]

— Я пришел извиниться, — пояснил Касьян и кратко рассказал о том, что произошло на рынке. — Только вот я никак не могу объяснить этого Милане.

— Да, ей бывает трудно объяснить некоторые вещи, — согласилась старушка. — Но она обычно не настаивает, если не все понимает, а просто делает так, как надо.

— Тогда вы скажите, куда мне поставить картошку?

Госпожа Касси забрала картошку и переложила фрукты в вазу

— Попьете с нами чаю?

— Мне как-то неловко, — смутился Касьян. — Но я соглашусь.

— Вот и славно, — улыбнулась госпожа Касси. — Девочка моя, — позвала она Милану. — Брось всё и попей с нами чаю.

— Чай, кофе или еще что? — спросила Милана.

— Мне чай, а вы что будете?

— Кофе, если можно, — попросил Касьян.

— Доброгнева, чай? — спросила Милана, заглянув в гостиную.

— Чай, — кивнула девушка. — Подожди, я тебе помогу. О, наш гость еще здесь?

— Доброгнева, очень невежливо с твоей стороны разговаривать с ним в таком тоне, — сказала внучке женщина.

— Ничего страшного, госпожа Касси, — улыбнулся Касьян. — Мы с вашей внучкой идейные противники, но её колкости меня совершенно не задевают.

— О о о, — скорчила рожицу у гостя за спиной Доброгнева и стала помогать Милане готовить чай.

****

— Милана, не стоит тебе водить дружбу с Касьяном, — объясняла вечером Доброгнева. — Он нам не друг, и тебе с ним общаться нечего. Касьян плохой, понимаешь?

— Касьян плохо? — с удивлением переспросила Милана на всеобщем. — Почему?

— Просто плохой и всё.

— Почему? — упрямо повторила вопрос девушка.

— Он плохой. Он не друг, — Доброгнева начинала злиться. — Просто не нужно с ним больше общаться. Касьян — нет.

— Жаль, что ты меня не понимаешь, но я достаточно взрослая, чтобы самой решать, с кем мне общаться, а с кем нет, — ответила Милана.

— Что?

— Касьян — да, — ответила Милана на всеобщем, и ушла из комнаты.

— Милана, вернись! Вернись, кому говорю, мы не договорили. Что значит, да? Я сказала — нет.

— Что происходит, Доброгнева? — вышла из своей комнаты госпожа Любовь. — Почему ты так кричишь?

— Она ушла, она…, - Доброгнева не смогла найти слов, топнула ногой и побежала за Миланой.

— Касьян — нет! — ворвалась Доброгнева на кухню.

— Почему? — спокойно поинтересовалась Милана, хотя ей тоже хотелось начать кричать.

— Потому что нет.

— Доброгнева, успокойся, — вмешалась хозяйка дома. — Объясни ей, почему Касьян — нет, и что это вообще значит?

— Это значит, что она не должна с ним общаться, а она не понимает. Или не хочет понимать.

— Но почему? — удивилась старушка. — Доброгнева, девочка моя, он тебя чем-то обидел? Он Милану чем-то обидел?

— Он — огородник, он нам не друг и вообще, зачем он ей? Пусть общается с моими друзьями.

Милана ничего не говорила, она сидела и рылась в своем ежедневнике, подбирая нужные слова, а потом выдала:

— Я — большой женщина. Я, — Милана постучала себя пальцем по голове, — сама. Касьян — хорошо мужчина.

Доброгнева перестала орать, пытаясь переварить то, что только что услышала.

— По-моему, она хочет сказать, что она уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, с кем ей общаться, — подвела итог Любовь Касси.

— Но он нам не друг!

— А ей — друг. Ну, что ты кипятишься? Он ведь просто привез её домой, а потом просто пришел извиняться за своего продавца. Может, это и не дружба вовсе.

— Но ей он нравится, — всё еще кипела Доброгнева.

— Ну и что? Он и мне нравится, — улыбнулась старушка. — Девочка моя, я открою тебе одну тайну — чем больше что-то запрещаешь, тем сильнее хочется сделать это назло. Оставь Милану в покое. Касьян её не обижал, пусть она сама решает, с кем ей дружить. Бери её с собой почаще, пусть общается и с твоими друзьями.

— Легко сказать, бери, она же не понимает ничего, — вздохнула Доброгнева, махнула рукой и ушла.

— Я пойду прогуляюсь, — тоже встала Милана.

— Ты далеко? — заволновалась старушка

— На море, — Милана изобразила рукой волну, шипя при этом.

— На море, понятно. Иди, погуляй, детка.

Пляжи были уже пустынны, только изредка вдоль берега проходили люди, парами или в одиночку. Солнце почти село, красиво окрасив воду всеми оттенками оранжевого. Милана сидела на песке, поставив локти на согнутые колени, и наблюдала за закатом.

— Можно? — плюхаясь рядом, спросил Касьян.

— Красиво, правда? — спросил он, когда солнце окончательно спряталось.

Милана вопросительно посмотрела на него.

— Солнце. Красиво, — парень нарисовал руками круг, а затем повторил траекторию солнца.

— Солнце? — спросила Милана, повторив тот же жест. — Солнце, — записала она в свой ежедневник, ставший теперь словарем.

— Ты гуляешь или опять заблудилась?

Милана непонимающе посмотрела на парня.

— У тебя всё хорошо? — спросил он.

— Хорошо, — кивнула Милана.

Тут где-то в стороне заиграла музыка, Милана и Касьян повернули головы, но с их места ничего не было видно.

— Пойдем, посмотрим, — парень встал и потянул Милану за собой.

Музыку исполнял приезжий ансамбль. Публика подпевала известной мелодии и даже танцевала. Потом один из артистов объявил, что сейчас они исполнят мелодию, которая была очень популярна у их далеких-далеких предков, и музыканты заиграли нечто, от чего все люди стали морщить носы и перешептываться.