Мила'я любовь - [18]
перепрыгнул на другую тему.
Хм. И кто меня за язык тянул? А ведь я лишь хотела увидеть его реакцию на мои
провокационные слова, в результате чего натолкнулась на нахмуренные брови и
маску вместо лица. По дороге домой мы практически не разговаривали. Арсений
Валерьевич проследил, чтобы я вошла в подъезд, и только после этого велел
таксисту ехать дальше. Я в этот момент вышла на улицу и наблюдала, как машина
скрылась за поворотом.
Сумбур в голове необходимо было упорядочить, и я решила позвонить Ромке.
- Как дела? - поинтересовался первым делом Ромка, после чего ему пришлось
выслушать сбивчивый рассказ о бедных сиротках, учителе и запутанном клубке
вместо мозга.
- У тебя - что ни день, то приключение! - восхитился Ромка. - Вы целовались?
- Что? - едва не подавилась я жвачкой. - Ты меня внимательно слушал? Он всего
лишь обнял меня...
- А он делал попытку поцеловать тебя? - продолжал насмешничать Ромка.
- Я кладу трубку, - предупредила я сквозь зубы.
- Хорошо-хорошо. Не целовал и ладно. И по какому вопросу ты хочешь услышать
мое мнение?
- Как думаешь, Ром, я... влюбилась? - смущенно спросила я.
Уж Ромка знает меня, как никто другой. Он должен заметить в моем поведении
даже мельчайший намек на влюбленность или что-то в этом роде.
- Не думаю, - немного подумав, ответил Ромка. - Но велика вероятность, что очень
скоро это произойдет.
- И что мне делать? - простонала я. - Я еще после Темного не отошла. Не уверена,
что потяну безответную любовь к учителю.
- Откажись от занятий, - дал резонный совет Ромка.
- Не могу. У меня с матерью договоренность, что я исправлю оценки. А русский и
литература у нее в приоритете.
- Еще и с Катькой поспорила, - сокрушенно напомнил Ромка. - О чем ты думала,
подруга? Без потерь тебе не выпутаться. В любом случае, тебе придется от чего-то
отказаться.
- Ты прав, - согласилась я с его словами. - Я должна сказать Катьке, что
проиграла...
- И выплатить ей тысячу долларов? Ты в своем уме?
- А что мне еще остается?
- Подтянуться по предметам, соблазнить учителя и... жить с разбитым сердцем.
Я закусила губу. Пари с Катькой теперь не казалось такой уж хорошей идеей. Но
выбора у меня не было. Иначе я потеряю все: возможность учиться в мастерской
Марининой, долгожданную самостоятельную жизнь... Да и где взять тысячу
долларов, чтобы расплатиться с Катькой?
Выходит, я оказалась загнана в угол - и всему виной мое безудержное желание
жить отдельно от матери, стать независимой...
Что ж, за независимость испокон веков приходилось бороться. Такова плата за
свободу. И я готова была ее заплатить. Но действовать необходимо решительно.
Второго шанса у меня не будет. Или сейчас - или никогда.
В это утро я минут двадцать крутилась перед зеркалом, примеряя то одно, то
другое. В итоге остановилась на новой джинсовой мини-юбке, белоснежном
пуловере и бежевых замшевых сапожках. Вид обтянутых белыми колготками ног
уверенности не прибавил. И как только девчонки ходят в подобном? Но
переодеваться уже не было времени, и я выскочила на улицу, впопыхах запихав в
ранец блеск для губ и тушь. Я была, что называется, во всеоружии.
Мое приподнятое настроение не испортило даже сочинение по литературе. Я
строчила в тетрадке, искоса поглядывая на странно задумчивого Арсения
Валерьевича. Встретившись со мной взглядом, он поспешно отвел глаза.
Хм. Что-то тут не так.
Я дождалась, пока все сдадут тетради и выйдут из класса, по-кошачьи плавно
поднялась со своего места и, соблазнительно виляя бедрами, подошла к столу
учителя.
- Арсений Валерьевич, - с придыханием произнесла я, облокотившись о стол
руками.
- Да, Мила? - поднял голову учитель.
- У меня к вам предложение.
Скользнув по мне взглядом сверху вниз, Арсений Валерьевич неожиданно
нахмурился и вновь склонился над журналом.
- Слушаю вас, Мила.
Я разочарованно закусила губу. Такого я не ожидала. Но отступать не в моих
правилах.
- Я бы хотела повидать Сашу и Машу. Мы могли бы...
- Нет, Мила, - резко перебил учитель. - Это невозможно.
- Почему? - сглотнула я.
- Потому что та поездка была ошибкой. Я позволил себе слишком многое в
отношении вас. Больше такого не повториться.
- Но... что предосудительного в том, чтобы вновь навестить этих очаровательных
малышей? Они меня уже знают. Я могу почитать им что-нибудь...
- Мила, еще раз повторяю: мы никуда больше с вами не поедим. Ни в дом
ребенка, ни куда-либо еще. А теперь извините меня, мне нужно работать. Оценки
за сочинение я оглашу на следующем уроке.
Словно в ступоре я наблюдала за тем, как он своим ровным каллиграфическим
почерком выводит в журнале оценки, перелистывает длинными пальцами
страницы, как при этом слегка морщит лоб или трет переносицу, и чувствуя, как
глубоко внутри во мне растет раздражение.
- Да кем вы себя возомнили? - не выдержала я, стукнув по столу ладошкой. -
Сначала вы лезете мне в душу, задаете дурацкие вопросы, пытаясь нарисовать для
себя мой психологический портрет, а когда я наконец иду вам на встречу, вы вот
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алессандра Синклер знает, что Хадсон Чейз - последний мужчина, которого ей стоит желать. Парень из бедных кварталов города вырос в мужчину, который сделает все, чтобы добиться успеха, даже если это разобьет сердце Алли. Но всякий раз, когда они оказываются рядом, притяжение становится очевидным. И теперь, когда они работают вместе, держаться подальше от Хадсона просто невозможно, как и держать чувства в узде... Хадсон однажды уже потерял Алли и отказывается терять ее вновь. Он решительно настроен использовать их деловое партнерство, чтобы вновь разжечь между ними искру, которая все еще тлеет.
Жизнь Флекс меняется, когда родители берут на воспитание двух детей их погибших друзей. Одним из детей является красавчик Ирвинг, с которым у ледышки Флекс сразу же не только не складывается дружба, а даже больше — начинается настоящая война ненависти, которая стает со временем их тайными отношениями, которые они скрывают от других. Встречаясь с другими парнями и девушками, Ирвинг и Флекс на самом деле ведут роман, и игру, которая причиняет им обоим боль. Лишь со временем Флекс поймет, за что Ирвинг так ненавидит ее, несмотря на всю страсть и любовь, с которой он к ней прикасается!
У Блэр все сложно. Родители развелись. Мама страдает все еще от этого, так как ее жизнь не налаживается, а у отца уже новая семья и маленький сын. Подарок от отца на день рождение делает ее утро не выносимым и испорченным из-за скандала родителей. В школу она ехала уже без всякого настроения, а еще и шины зимние никто не догадался поставить на новую машину. Итог — дважды за день она чуть не сбила своего соседа а по совместительству любимчика школу (не путать с плохим парнем). Рэнд действительно хороший парень, Грей наших дней, который притарабанет вам Алые паруса, назовет Ассоль, и при этом даже толком не поймет какой он классный.
Вернон, бесстрашный гонщик, целью которого было получение ярких эмоций, граничащих с безумием и питающих его существование. Он презирал женщин, и отрицал всякую возможность, испытывать к ним нечто большее, чем просто желание затащить в постель. Но встреча с Леодеганом Оуэном приводит его к женщине, способной разрушить не только привычный и безопасный для него образ жизни, но и его самого. «Игра началась!» – сказал он себе, в момент, когда решил влюбить в себя девушку этого заносчивого и высокомерного Лео, лишь для того, чтобы отомстить за его невинную шутку.
Любовь врачует душевные раны, вознаграждает за страдания, возвышает мир наших чувств до поэзии и прекрасной музыки. Таков смысл любви и способности человека на самоотречение ради любимого. Счастлив тот, кто сумел пройти школу формирования чувств и эмоций, не растратил себя в суете мимолетностей, взрастил в себе талант любить, талант вызывать ответное чувство, талант быть счастливым и одарить счастьем любимого человека.