Михаил Задорнов. Аплодируем стоя - [34]

Рита Трошкина

Журналист, ведущая программы «Зелёная лампа»

г. Рига

А зачем? Он точно хуже!

Я точно не помню, в каком году я познакомилась с Мишей Задорновым. Наверное, это был 1984 год. Услышала о нём от Евгения Петросяна, у которого уже был в репертуаре один монолог Задорнова. И он мне сказал, что Миша тоже хочет выступать. Я попросила Петросяна, чтобы передал Задорнову мой телефон. Миша позвонил, и мы наметили день свидания.

Само знакомство происходило в редакционном кабинете. Естественно, я его попросила прочитать мне тот номер, который у него был на тот момент и который он хотел бы записать на радио. Но почему-то он мою просьбу то ли не услышал, то ли сделал вид, что не услышал, и стал читать не свой монолог, а стихи Евтушенко. А я была не одна в кабинете, там ещё сидели сотрудники. В общем, все побросали свои дела и стали слушать Задорнова. Я тоже Евтушенко знаю неплохо, но он читал без остановки! Один стих заканчивался, и тут же начинался второй, совсем на другую тему. И это был как поезд какой-то… Ну наконец, честно говоря, мне это надоело, и я говорю: «Ну может быть, вы остановитесь и всё-таки прочитаете мне свой номер?» Он так остановился и вдруг говорит мне: «А зачем? Он точно хуже!» Вся редакция рассмеялась, конечно. Но я всё-таки настаивала. Причём до этого момента мы были с ним на «вы». А потом он мне почему-то говорит: «Слушай, а почему нам не пойти в кафе? Я там тебе прочитаю». Я сильно удивилась, говорю: «А что, мы с вами уже на «ты»?» Он так посмотрел, говорит: «Ну, по-моему, мне больше нравится на «ты». Я говорю: «И мне тоже больше так нравится».

Услышала о нём от Евгения Петросяна, у которого уже был в репертуаре один монолог Задорнова. И он мне сказал, что Миша тоже хочет выступать. Я попросила Петросяна, чтобы передал Задорнову мой телефон. Миша позвонил, и мы наметили день свидания

Мы спустились в бар. Но с чтением монолога ничего не получилось, потому что в баре Миша мне стал рассказывать, почему ему нравятся стихи Евтушенко больше, чем стихи Рождественского. Я с ним полностью была согласна, поэтому мы стали почему-то разговаривать о стихах, дошли до Александра Сергеевича Пушкина, и Пушкина он мне тоже читал. Я говорю: «А всё-таки номер?» И он мне говорит (причём опять появилось «вы»): «Знаете, мне кажется, всё-таки русская литература более интересная, чем то, что я вам сейчас прочитаю. Давайте потом, скоро встретимся».

Я тоже Евтушенко знаю неплохо, но он читал без остановки! Один стих заканчивался, и тут же начинался второй, совсем на другую тему. И это был как поезд какой-то…

Когда мы встретились второй раз, я, правда, не помню.

Зато я помню первый концерт с участием Миши. Это было в том же году. Он читал свой монолог «Письмо студента домой». И ещё у него был монолог, который читал Петросян. А вёл этот вечер Аркадий Арканов. И когда Арканов объявил Задорнова, поскольку публика его абсолютно не знала, встретили вежливыми аплодисментами. Но когда он начал читать эти монологи, публика очень смеялась. А мне и надо было это проверить, я ещё не давала на радио его номер, сначала хотела посмотреть реакцию. И публика потом так аплодировала, что Арканову пришлось Задорнова вызвать ещё раз. Публика продолжала аплодировать. А у Задорнова кроме этих двух номеров пока ничего не было. Но Миша с присущим ему нахальством вышел читать того же «Студента» второй раз. И к моему удивлению, публика смеялась точно так же, если не сильнее, чем в первый раз. Вот так, на моих глазах был один из его первых концертов, когда он читал именно юмористические номера на публике. И конечно, этот экзамен прошёл у него на пять с плюсом.

Потом прошло несколько лет. Его уже знали, но «Девятого вагона» ещё не было. Мы стояли с ним перед Театром эстрады, у меня до этого там была какая-то съёмка. И он мне с гордостью показывает первую свою афишу с портретом. Я рассматриваю, что-то говорю… А рядом стоял мужик, который продавал календари с артистами. Он подходит к нам и говорит Мишке: «Слушай, парень, мне надо отойти. Постой с моими календарями. У тебя там непонятно кто, а у меня Хазанов, Лещенко…» Видели бы вы глаза Миши Задорнова! В результате мы с ним стояли продавцами, но так ничего и не продали.

Кто бы знал, что пройдёт всего ничего, и Задорнова узнает вся страна.

Я всегда, когда встречалась с новыми авторами, делала себе какие-то пометки в дневник. Первое впечатление – оно в общем-то одно из самых точных. И вот сейчас я посмотрела Мишины книги, его воспоминания и нашла то, о чём я писала себе в дневнике. Я тогда написала, что он у меня не ассоциируется с современным человеком. Он мне больше казался кем-то там из мушкетёров, героем Майн Рида, Фенимора Купера… И вдруг я у него прочитала, что в детстве они играли в мушкетёров и его звали Атосом.

На многих концертах задавали вопрос: «Задорнов – это настоящая фамилия или псевдоним?» И я, чтобы отвязаться, всегда на этот вопрос отвечала просто: «Задорнов – это диагноз».

Первый раз я услышала этот вопрос, когда мы с Задорновым зашли в кафе, а там, в одном из залов была съёмка. Это примерно 1991 год. И история про фамилию Райтер, которую он потом рассказывал, произошла именно там на моих глазах. Так что могу подтвердить, что Задорнов здесь ничего не выдумывал. Но самое смешное, что, когда зрители задавали вопрос насчёт псевдонима, они всё равно почему-то всегда подозревали Михаила Задорнова в том, что он еврей.