Михаил Тверской - [104]
Миф и человек
Унижения князя Михаила Ярославича в Орде, его мученическая кончина породнили его с народом, от которого он прежде был отгорожен незримой стеной сословного отчуждения и зримой стеной высокомерных придворных и телохранителей.
Три князя-мученика — Михаил Всеволодович Черниговский (казнён в 1246 году), Роман Ольгович Рязанский (казнён в 1270 году) и Михаил Ярославич Тверской (казнён в 1318 году) — словно три вехи, отметившие крестный путь Руси через самый страшный период её истории. Они продолжили ряд русских святых, начатый страстотерпцами Борисом и Глебом.
Русский народ всегда сочувствовал жертве, не заботясь о том, заслуживает ли она его сочувствия. Победитель в жизни всегда оказывался побеждённым в истории, в памяти народа. Из жестокой княжеской распри родился миф о проигравшем тверском князе как о носителе свободного, светлого начала. Коварная судьба победителя настигла князя Юрия Даниловича — главного соперника Михаила, виновника его гибели. В памяти потомков он остался холопом и негодяем, тогда как Михаил — доблестным защитником своей земли, жертвой клеветы и злобы.
Конечно, Юрий и сам немало потрудился, чтобы снискать такую горькую славу. Чего стоит одно лишь его надругательство над телом Михаила, которое он захватил как трофей и за выдачу которого впоследствии требовал от тверичей каких-то уступок или выкупов! Но ведь и Михаил, обманом захватив когда-то братьев Юрия, торговал ими как товаром. «Что посеет человек, то и пожнёт» (Гал. 6:7).
И всё же одно дело — торговля живыми, а другое — мёртвыми. Ослеплённый ненавистью, Юрий не заметил этой тонкой разницы. И может быть, именно эта маленькая оплошность стоила ему посмертной славы...
Мудрый старец митрополит Макарий, под началом которого составлялась «Степенная книга», так рассказал о вражде Юрия Московского и Михаила Тверского: «И тогда мног мятеж бысть во князех Руських наипаче же в начальствующих державных, овогда кождо собою межоусобную брань составляху. К сим же тогда великий князь Михаил Ярославич Тверский и безбожьных татар привождаше, тако же и великий князь Юрьи Данилович тех же татар в помощь имея себе; и тако множеству християнскому, иже во отечестве их, велика пагуба и пленения быша. И в таковых межуусобных крамолах убиен бысть во Орде великий князь Михаил Ярославич» (23, 316).
Летом 1319 года ростовский епископ Прохор по поручению нового великого князя Владимирского ездил в Тверь, где передал предложение Юрия Даниловича: встретиться с одним из сыновей Михаила для переговоров. Дмитрий Михайлович, старший сын Михаила, не захотел встречаться с убийцей своего отца. Второй сын, Александр, лишь получив гарантии безопасности от ростовского епископа и князя Фёдора Ивановича Стародубского, также посланного к нему Юрием, приехал во Владимир. Там он заключил с Юрием договор, условия которого нам неизвестны. Не приходится сомневаться в том, что они были тяжелы для Твери. Признав Юрия великим князем Владимирским, тверичи получили наконец гроб с телом Михаила, находившийся дотоле в Москве. Были отпущены захваченные Юрием после казни Михаила тверские бояре из его свиты, а также сын Михаила Константин. Всех их Юрий пригнал из Орды в Москву в 1319 году, «яко полон», то есть под стражей и, вероятно, связанными (17, 186).
6 сентября 1319 года тверичи встречали печальную процессию с телом князя Михаила Ярославича. По зловещей иронии судьбы это был день его именин — праздник Воспоминание чуда святого архистратига Михаила в Хонех. В этот день ровно год назад князь прибыл в Орду. Похоронили князя-мученика на берегу Волги, в построенном им вместе с матерью белокаменном Спасо-Преображенском соборе.
Шли годы. Крепнущее Московское государство собирало не только земли, но и «святость», религиозные культы разных областей России. Церковный собор 1549 года превратил местное почитание князя Михаила Ярославича Тверского в общерусское.
В 1632 году при копании рвов для фундамента нового тверского собора были обретены мощи князя Михаила Ярославича. В 1902 году мощи святого были переложены из древней деревянной раки в новую, выполненную из позолоченного серебра. При этом собственно мощи положили внутри раки в кипарисовый гроб (57, 541).
Трилистник размышлений
Пройдя круг жизни князя Михаила Ярославича, вернёмся к суждениям о нём, высказанным в предисловии к нашей книге. Князь Михаил Тверской — «знаковая фигура», символ духовного сопротивления русского народа иноземному господству. Нет оснований сомневаться в исторической достоверности этого мнения. Главное свидетельство тому — рассказ о гибели Михаила в Орде. Рассказ этот полон жизненной правды. Ожидание мучительной казни, моральные и физические страдания не сломили тверского князя. С рабским ярмом на шее он не теряет достоинства. Узнав о приближении ханских палачей, Михаил стоя встречает своих убийц. Набросившись на князя, они повалили его на землю. Но он нашёл в себе силы подняться и стоя встретить смерть...
В своей известной речи о значении преподобного Сергия Радонежского для русского народа и государства В. О. Ключевский говорил о том, что к середине XIV века благодаря дальновидной политике Ивана Калиты «подросло поколение... начавшее отвыкать от страха ордынского, от нервной дрожи отцов при мысли о татарине» (73, 66). Михаил Тверской был лет на пятнадцать-двадцать старше Калиты и принадлежал к «поколению отцов», страдавшему этой нервной дрожью. Свирепые казни русских князей, которые время от времени устраивали ордынцы, имели целью запугать недовольных, подавить самую мысль о сопротивлении. Но страх преследовал не только князей. Летописи полны рассказами о кровавых расправах степняков с мирными жителями во время ордынских походов на Русь. Бессмысленные с экономической точки зрения, эти расправы — так же как и казни князей — являлись необходимой частью «страха ордынского» как системы господства степняков над Русью. Преодоление этого страха было первым шагом на пути к свободе.
В истории России дороги всегда были чем-то большим, нежели простая линия между двумя пунктами на карте. А потому и бездорожье — одна из двух главных бед нашей действительности — воспринималось и воспринимается особенно болезненно. («В России нет дорог — только направления», — острили по этому поводу иностранцы.) Вся наша история — это история бесконечных передвижений по громадным пространствам Евразии — порой вынужденных, порой добровольных, — и не столь важно, путешествуем ли мы по бездорожью жизни или по гладкому асфальту шоссе.
Судьба оказалась жестокой к московскому князю Василию II Васильевичу (1425—1462). В русскую историю он вошёл с прозвищем Тёмный, что означает — Слепой: подвергнутый жестокой казни своими двоюродными братьями ещё в 1446 году, он в течение шестнадцати лет правил страной будучи слепцом, калекой — и тем не менее сумел удержать в своих руках власть и даже лично водил войско в походы. Но ведь и сам Василий проявил ничуть не меньше жестокости и вероломства в ходе кровавой междоусобицы, поразившей Русь во второй четверти XV века, так что не случайно один из современников назвал его «иудой» и «душегубцем».
Эта книга посвящена великому князю Московскому, «государю всея Руси» Ивану III. Уже современники называли его Иваном Великим. Его политические достижения неоспоримы: он сплотил разобщенные русские земли в могущественное Московское государство, избавил страну от гнетущей власти Орды, вывел ее из исторического тупика. Однако до сих пор сложная и трагическая личность Ивана III, в биографии которого ярко отразился весь драматизм той переломной эпохи, остается, по существу, нераскрытой и непонятой. Углубленное прочтение сохранившихся исторических источников позволило автору книги разглядеть за привычной всем монументальной маской «государя всея Руси» подлинное лицо одного из главных деятелей отечественной истории.
Представленные в сборнике статьи охватывают широкий круг актуальных вопросов, связанных с Куликовской битвой 1380 г., определяют ее роль и значение в отечественной истории и культуре. Впервые в исторической науке дается полная историография Куликовской битвы и «стояния на Угре» — события, связанного с окончательным падением ордынского ига. Многопланово и широко показана сама битва, дана характеристика эпохи, различных этапов борьбы народов вашей страны за национальное освобождение. Большое внимание уделено небывалому подъему русской культуры в XIV–XV вв., отражению героической темы в произведениях искусства.
Эта книга – первая биография московского князя Ивана Даниловича Калиты (ум. 1340), «собирателя Руси», подлинного основателя Московского государства.Ему не повезло в историографии. «Скупец», «лицемер», «вероломный татарский угодник» – какими только эпитетами не награждали его историки прошлого и нынешнего столетий. Автор книги попытался по-новому взглянуть на этого человека – и перед нами предстал другой Иван Калита, мудрый правитель, заслуживший у современников прозвище «Добрый», человек, всю свою жизнь старавшийся ревностно исполнять долг государя и христианина.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших русских святых — преподобного Сергия, Радонежского чудотворца. «Игуменом земли Русской» называли его еще при жизни. Но жизнь Сергия отнюдь не замыкалась в стенах созданного им Троицкого монастыря; его по праву считают крупным политическим деятелем эпохи Куликовской битвы. Так что же это был за человек? Какую роль сыграл он в истории России? Каковы были его нравственные идеалы и политические взгляды? Как складывались его отношения с «сильными мира сего»? Автор книги, известный историк Николай Сергеевич Борисов, на основании многолетнего и скрупулезного исследования всех сохранившихся источников восстанавливает подлинную, а не легендарную биографию нашего великого соотечественника.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.