Михаил Булгаков - [15]
Исследовательница творчества Булгакова Лидия Яновская в книге «Творческий путь Михаила Булгакова» так рассказала о своей встрече с Татьяной Николаевной в 1975 году:». у нас были два полных дня — от поезда, который привез меня ранним утром в Туапсе, и до того позднего, вечернего, которым я уехала на следующий день. Незадолго перед тем Татьяна Николаевна овдовела, была очень одинока, и, пожалуй, в глубине души ей хотелось, чтобы я разговорила ее. А я не торопила. Мы пили чай, гуляли по набережной, посидели в ресторане, посплетничали об общих знакомых (время смешалось, и Юрий Олеша, с которым я и виделась-то раз в жизни, и Илья Ильф, которого я не видела никогда, уже казались нам совсем по-домашнему общими знакомыми). Напряжение медленно сходило с нее. И был момент, о котором я расскажу сейчас впервые.
Она сидела на своей тахте у стены. В маленькой, наполненной весенним светом однокомнатной квартире (маленькая, но отдельная квартира — мечта старости в советской России) это было ее спальное ложе, на день покрытое старым, красноватых тонов, уже поблекшим, но все еще тяжелым ковром. И горестно рассказывала, как в 1918 году она и Булгаков оставили свои вещи в Москве, у «дядьки» Николая Михайловича Покровского, а когда в 1921-м вернулись, оказалось, что «дядька» небрежно свалил узлы на чердаке и все погибло от сырости и от моли. Погибли одеяла с толстым ворсом… и две роскошные лисьи шкуры — ее отец, заядлый охотник, сам подстрелил этих двух лис… и старинные, прекрасные ковры, подаренные ей отцом. И только один ковер — Татьяна Николаевна всплескивала руками, радуясь, что догадалась тогда пересыпать его табаком, — вот этот самый, покрывавший потом ее и Булгакова постель.
И вдруг с бессознательной нежностью, этим нечаянным движением женщины, гибким, поэтическим, непредсказуемым, провела ладонью… не по ковру, а чуть-чуть над ковром, по какому-то, ей одной видимому, свечению над ковром. И я, обомлев, поняла — нет, не поняла, увидела! — что она и теперь любит… что она всегда любила его, самоотверженно и страстно, от тех юных — не девичьих, девчоночьих — лет до нынешней восьмидесятитрехлетней старости… его, одного-единственного, и два ее последующих брака не имеют никакого значения. Любит и поэтому — не просите! — никогда не простит. Любит и поэтому же давно и все простила…»
Она все понимала. Она простила, потому что любила ЕГО, а не себя.
Тогда же, в 1924 году, родственники отнеслись к разводу Булгакова с Тасей отрицательно, зато богемная творческая среда на узы брака смотрела легко и поведение писателя отнюдь не осуждала.
Новый выбор Булгакова был не случаен: Любовь Евгеньевна Белозерская была женщиной яркой, увлекалась литературой и театром, одно время сама танцевала в Париже, была весьма начитанна, обладала хорошим литературным и художественным вкусом. К тому же она ценила писательский талант самого Булгакова.
Любовь Евгеньевна и Михаил Афанасьевич зарегистрировали свой брак 30 апреля 1925 года. Для Белозерская это тоже был не первый брак. Она окончила с серебряной медалью Демидовскую женскую гимназию в Санкт-Петербурге, во время войны была сестрой милосердия, а в 1918 году переехала в Киев и стала женой известного журналиста Ильи Марковича Василевского, писавшего под псевдонимом «Не-Буква».
Их семья познала непростую жизнь эмигрантов. В книге «У чужого порога (записки эмигрантки)», написанной Белозерской в 1970-е годы, есть описание того, как семья отплывала из Одессы в Константинополь: «…Хрипло и, как мне показалось, зловеще прозвучал последний гудок. В утробе парохода что-то заворчало. Он дрогнул и стал медленно, словно конфузясь, бочком отходить от одесской пристани. Еще кто-то, прощаясь, махал платком, еще кто-то кричал последние, уносимые ветром слова, но расстояние между пароходом и берегом неумолимо ширилось. Черная полоса воды все росла, росла, зачеркивая прошлое.»
Из Константинополя супруги переехали в Париж, а затем в Берлин, где Василевский стал сотрудничать в «сменовеховской» просоветской газете «Накануне».
На страницах книги «У чужого порога» Белозерская рассказала о своих зарубежных встречах с Есениным, Маяковским, представителями русской эмиграции: «…Вспоминаю вечер у Ю. В. Ключникова, когда были Есенин и Дункан. Его попросили прочесть стихи. Он сорвался с места (всегда читал свои стихи стоя) и прочел монолог Хлопуши из поэмы «Пугачев». Вряд ли Дункан понимала его, но надо было видеть, как менялось выражение ее лица по мере того, как менялись интонации голоса Есенина. Я смотрела на нее, а слушала его.»
Как видно по отрывкам из ее книг, сама Любовь Евгеньевна прекрасно владела пером, писала емко и образно, кроме того, она была хорошей рассказчицей. Позже ее воспоминания об эмиграции Булгаков использовал при написании пьесы «Бег». В героине из «Бега» Серафиме отразилась жизнь Любови Евгеньевны, а в Голубкове — черты характера самого Булгакова.
Любовь Евгеньевна и Михаил Афанасьевич впервые встретились в начале января 1924 года на вечере, устроенном редакцией «Накануне» в честь писателя Алексея Николаевича Толстого. Белозерская так пишет об этом в своих воспоминаниях: «Москва только что шумно отпраздновала встречу Нового, 1924 года. Была она в то время обильна разнообразной снедью, и червонец держался крепко. Из Берлина на родину вернулась группа «сменовеховцев». Некоторым из них захотелось познакомиться или повидаться с писателями и журналистами — москвичами. В пышном особняке в Денежном переулке был устроен вечер. Я присутствовала на этом вечере.
Великий художник Илья Ефимович Репин относится к тем живописцам, чьи картины приходят в нашу жизнь с детства. Жизнь его не была легкой и гладкой, он всего добивался своим трудом, многое пережил и о тяготах и невзгодах знал не понаслышке. В этой книге рассказывается о малоизвестных фактах жизни Репина, о его непростых взаимоотношениях с родными, о том, как создавались великие полотна.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Иван Никитович Кожедуб – военный летчик, признанный лучшим асом авиации союзников во Второй мировой войне. На его счету 330 боевых вылетов, 120 воздушных боев, 62 сбитых самолета противника. Как самый результативный летчик-истребитель был трижды удостоен звания Героя Советского Союза. После войны Кожедуб – командир авиадивизии (вместе с которой принимал участие в войне в Корее), маршал авиации, занимал ответственные должности в ВВС. Имя этого выдающегося летчика-истребителя вошло в историю мировой авиации.
Выдающийся живописец Иван Константинович Айвазовский вошел в историю мирового искусства как маринист-романтик, гений классического пейзажа, чьи работы известны и высоко ценятся во всем мире. Он сумел синтезировать в своем искусстве поэтическое видение природы с почти документальным воспроизведением сюжетов, связанных с историческими событиями – морскими сражениями, походами и экспедициями. При всей ясности и открытости пройденного им пути Айвазовский все же продолжает казаться фигурой загадочной, и загадка его состоит в уникальном сочетании жизненных и творческих линий судьбы, сложившихся в великолепную композицию.
Данило Галицкий (1201–1264), правитель Галицко-Волынских земель, остался в памяти потомков как собиратель древнерусских земель, великий реформатор и дальновидный политик, ставший первым в истории украинского народа легитимным, т. е. признанным в Европе, королем. К тому же он первым среди русских князей попытался покончить с зависимостью своих земель от монголо-татарских завоевателей.
Никто из первых киевских князей не оставил по себе такой памяти, как Владимир Великий. О нем и времени его правления на Руси, когда государство достигло вершины своего могущества, народ слагал былины, сказания и песни. Он крестил Русь и таким образом установил преемственную связь с Византией, которая была на тот момент центром европейской культуры и образования. С него Русь начала называться Святою и Православною, и Русская церковь причислила его к лику своих святых, назвав равноапостольным.