Мигель де Сервантес, королевский комиссар - [14]
Дон Кихот. Да, но…
Дульсинея. Разве я не законная дама твоего сердца?
Дон Кихот. Это так, госпожа.
Дульсинея. Тогда поцелуй меня.
Дон Кихот. Я не смею…
Дульсинея. Ну, раз ты такой робкий, тогда я тебя поцелую!
Теодоро хватается за голову.
Теодоро. Нет!
Свет над Дон Кихотом и Дульсинеей гаснет.
Теодоро. Я убью этого мерзавца… Своими руками. Нет, что за глупость? Конечно, не своими. Я найму знающих людей. У тебя есть на примете парочка наемных убийц?
Марсела. Ваша милость, убийцы – дело ненадежное.
Теодоро. Что же мне теперь – на дуэль его вызывать? Он же меня зарубит, этот ненормальный!
Марсела. Сеньор, забудьте про Дон Кихота.
Теодоро. То есть как – забыть? Может быть, еще и простить его прикажешь?
Марсела. Не он ваш подлинный враг. Он просто сумасшедший, он не может даже воспользоваться ситуацией…
Теодоро. Кого же тогда убивать?
Марсела. Сервантеса.
Теодоро. А он-то тут при чем?
Марсела. Это он всему виной.
Теодоро. То есть?
Марсела. Ваша жена потеряла разум. Она льнет к Дон Кихоту, потому что он зовет ее дамой своего сердца. Они просто воркуют, как два глупых голубка. Но когда она еще была здорова, ее соблазнил Сервантес. И она изменила вам с ним…
Теодоро. Ты врешь, блудница!!!
Марсела. Я – святая Марсела.
Теодоро. А мне плевать! Но ты врешь! Никогда я не был рогоносцем! И впредь не собираюсь!
Марсела(вытаскивает из-за корсажа письмо). Вот, прочтите…
Теодоро. Что это?
Марсела. Письмо вашей жены Мигелю Сервантесу де Сааведре, королевскому комиссару.
Теодоро(выхватывает письмо). Дай сюда. (Смотрит.) Да, почерк ее… (Читает.) «Мигель, я считаю часы, когда непроглядная ночь опустится на землю…» Подумайте, какой слог! (Снова читает.) «…опустится на землю, и я снова смогу заключить тебя в объятия!» Черт! Черт, черт, черт! И это пишет моя жена! Я опозорен! Я убит!
Марсела. Нет, ваша милость. Ведь никто кроме нас с вами этого письма не читал.
Теодоро. Да, но она его писала!
Марсела. Забудьте о письме. Думайте о возмездии!
Теодоро. Возмездие, дьявол его побери… Я устрою ему возмездие. Это будет такое возмездие, которого свет не видывал!
Марсела. Что вы намерены предпринять?
Теодоро. Для начала подошлю к нему наемных убийц. У тебя нет парочки? Впрочем, я уже спрашивал.
Марсела. Сервантес – опасный человек. Он бретер, он мастерски владеет шпагой. Он просто убьет ваших наемников, а перед этим узнает, кто их подослал.
Теодоро. Да, это мне не нравится. Что же делать?
Марсела. Я скажу вам, что делать…
Свет в их углу сцены гаснет. Зажигается свет в углу таверны. Там сидят Дон Кихот и Санчо Панса. В руках у Дон Кихота Евангелие.
Санчо. Что это вы читаете с таким интересом?
Дон Кихот. Евангелие, Санчо.
Санчо. Я слышал много хорошего про эту книгу.
Дон Кихот. Ее не миновала судьба других книг.
Санчо. В смысле, ваша милость?
Дон Кихот. Ее часто используют во зло. Замечал ли ты, Санчо, как часто злые намерения оправдываются цитатами из Евангелия?
Санчо. Само собой, ваша милость. Добрые-то намерения оправдывать не надо.
Дон Кихот. Скажи, Санчо, ну, а сам ты ведь добрый христианин?
Санчо. Чистокровный, ваша милость.
Дон Кихот. Так, значит, ты читал Евангелие?
Санчо. Что вы, сеньор, зачем мне это? Так я живу с чистой совестью, делаю что хочу и непременно попаду в рай. А начнешь читать, так сразу выяснится, что я чего-то не то вытворяю.
Дон Кихот. Но ты бы мог вести себя в соответствии с Евангелием.
Санчо. Ох, ваша милость, зачем мне эта головная боль?! Мне и одна-то заповедь – не укради! – столько огорчения доставляет. А если я остальные девять узнаю, что будет?
Дон Кихот. Будешь следовать им.
Санчо. Легко сказать. В голову так и лезут греховные мысли.
Дон Кихот. Грех, Санчо, не в мыслях, а в их отсутствии.
Санчо. Понимаю, философия… Не кормит, не поит, и спать не дает.
Дон Кихот. Забудь ты о своих поговорках. Послушай-ка лучше, что говорит Христос: «Приидите ко мне все страждущие и обремененные – и я упокою вас».
Санчо. В каком это смысле – упокою? Со святыми упокой, что ли?
Дон Кихот. Да нет же! Он принесет успокоение мятущимся душам.
Санчо. Моя душа и так спокойна – лишь бы кормили вовремя.
Дон Кихот(задумчиво). «Приидите ко мне все страждущие и обремененные…» Что должно было быть в сердце у человека, чтобы он решился сказать такие слова? Какая смелость, какая щедрость, какая любовь к людям!
Санчо. Ваша милость, да какой же он человек? Это же сын Божий.
Дон Кихот. Твоя правда, Санчо. Но все равно, это его подвига не умаляет.
Санчо. А как вы понимаете подвиг, ваша милость?
Дон Кихот. Подвиг, Санчо, это дело обычно обременительное, часто – страшное и почти всегда – неблагодарное.
Санчо. А можно ли с подвига разжиться деньжишками или славой?
Дон Кихот. Некоторым удается.
Санчо. Вот бы и нам, ваша милость какой-никакой подвиг совершить. А то сидим здесь, в носу ковыряем – скука смертная.
Дон Кихот. Ты прав, Санчо. Тысячу раз прав!
Встает, ходит по сцене туда и сюда.
Дон Кихот. Как я живу? Моя госпожа все время со мной, я боготворю ее, рядом со мной мой друг…
Санчо. Спасибо, ваша милость!
Дон Кихот… Мигель де Сервантес. О хлебе насущном думать не приходится. Миллионы желали бы такой жизни. Но не я.
Санчо
Альтернативная Россия, Москва, наше время. Страной правит Триумвират: трое древних темных магов в образах людей. Хабанера, Мышастый и Чубакка Рыжий. Темные маги захватили власть в стране в начале ХХ века. Они питаются могучей силой Великого Кадавра, живого мертвеца, чей труп хранится на главной площади столицы в пирамиде. Но кто знает, где находится настоящий Кадавр?Книга содержит нецензурную брань.
Немолодому и нищему художнику приходит мысль обогатиться. Следуя своей идее, он пытается создать агентство эротических услуг. И тут вдруг появляется бандит Василий, который заключает с художником договор: тот будет писать картины по его заказу, а он, Василий, заплатит за них баснословные деньги. И все бы ничего, только вот сюжеты уж больно странные и страшные…
Отец Эро́с и диакон Михаил мирно служат в небольшой церкви в глубокой российской провинции. Но в один прекрасный, точнее ужасный, день на пороге церкви появляется отец Василиск – новый секретарь владыки Антония. Он предлагает отцу Эросу отправиться на земную орбиту – в рамках благотворительной программы «Православие – мирному космосу». Тот с ужасом отказывается, но отец Василиск настаивает, применяя уже не только силу убеждения, но и угрозы. Устоит ли отец Эрос и чем закончится эта удивительная и небывалая история?
Милиционер Александр живет в одной квартире с тестем. Человек он не очень везучий, однако добрый и принципиальный. Внезапно к ним по обмену приезжает американский полицейский, которого хотят подселить к Александру. Сначала он не очень рад, но оказывается, что полицейский – на самом деле девушка. Вроде бы все хорошо, но тут на горизонте появляется Валера, бандит. И не просто бандит, а представитель Хаоса, мистической, темной изнанки вселенной. Да и сам Александр, оказывается, не так уж прост. Он – Блюститель, страж, защищающий Порядок.
Молодой Аркадий Неверов задолжал бандитам, которые требуют вернуть деньги прямо сейчас, иначе он останется без квартиры. На счастье (или на беду), у него умер дядюшка-миллионер. Вместе с бандитом Иннокентием Аркадий отправляется за богатством, однако, приехав в загородный дом почившего дяди, он обнаруживает, что есть и другие претенденты на наследство. Тут и начинается самое страшное…
«Мне… посчастливилось стать открывателем целого континента — правда, небольшого, затерянного в лесах Приамурья. Вышеназванный континент не то чтобы совсем никому не известен, но на географические карты пока не нанесен… Континент этот, или, иначе, село Бывалое, населяют народы, протяженные во времени и пространстве. Народы эти хорошо известны — это русские, китайцы и евреи. Мало известно другое: оказавшись вместе на небольшом клочке земли, образовали они смесь такой силы, перед которой отступают иной раз даже законы природы — впрочем, несильно и не навсегда».