Мифы о России и дух нации - [6]
Другим шагом России к правовому государству стало появление в ней в 1864 суда присяжных (для сравнения: в Германии — в 1848, Италии — в 1865, Австрии — в 1866, Испании — в 1888). Полную, и даже чрезмерную, независимость русского суда явил миру в 1878 приговор по делу террористки Веры Засулич, ранившей петербургского градоначальника. Она была оправдана.
Хорошо, слышу я, пусть Россия и расширяла свободы своих подданных, но она при этом продолжала имперские завоевания, душила борьбу поляков за независимость. Что ж, это одновременно и правда, и миф — миф об извечном русском империализме, об уникальной имперской устремленности России. Любопытно отношение к этому мифу. Либеральные авторы с ним обычно согласны, а некоторые (как, например, украинские журналисты и писатели, выступающие в российских СМИ) к нему еще и неутомимо возвращаются. Имперская Россия — частый сюжет писем читателей (почти всегда одних и тех же читателей) в «Новом времени», «Огоньке», «Итогах», «Общей газете». Что же до красных, они этот миф яростно отвергают, утверждая, что все (ну, почти все) народы присоединились к русскому брату добровольно. И хотя опровергают они его невпопад, т. е. нисколько не опровергая, миф от этого не перестает быть мифом.
Истина же состоит в том, что ничего исключительного в русском империализме не было. Да, именно в годы своего приобщения к правам и свободам Россия совершила и самые большие захваты, покорив в 1864-81 Среднюю Азию. Ни о какой «добровольности» речь здесь не шла. Дело, однако, в том, что страны парламентской демократии вели себя точно так же. Именно в это семнадцатилетие Англия воюет в Афганистане, Эфиопии и Китае, оккупирует Египет, захватывает Базутоленд, Фиджи и Кипр, прибирает к рукам Золотой Берег в Африке и Малайю; Австро-Венгрия аннексирует Боснию; немцы отнимают у датчан Шлезвиг-Гольштейн, а Лотарингию с Эльзасом — у Франции; Франция отнимает у итальянцев Савойю и Ниццу, делает своими колониями Тунис, Таити, весь Индокитай, воюет в Мексике; США делают неудачные попытки прибрать к рукам Корею (черед Филиппин придет позже); Япония отнимает у Китая острова Рюкю; маленькая Бельгия прибирает к рукам огромное Конго, крошка-Голландия — исполинскую Индонезию. И даже поляков Россия давила ничуть не сильнее, чем австрийцы давили итальянцев, а англичане — ирландцев. Ни одну страну нельзя судить вне контекста времени и по более поздним, не имеющим обратной силы, законам.
Упомянув поляков (их отношение к России знаменито особой пристрастностью), процитирую польского эмигрантского публициста Юзефа Мацкевича. Он характеризует старую Россию времен своей юности как либеральное государство, поясняя: «демократия — это еще не свобода, это пока только равенство. Свобода — это либерализм… Нельзя сказать, чтобы царская Россия была государством, основанным на общественной несправедливости. Справедливости можно было добиться иногда скорее, чем в какой-нибудь сегодняшней демократии».[5]
Ну хорошо, говорит скептик, не буду судить русский XIX век слишком строго (опять же, великая литература, великая музыка), но заглянем в какой-нибудь XV-й или XVI-й! Воображаю, какой там мрак и ужас! Хотя мрака, ужаса, кровопусканий и жестокости в русской истории (исключая наше столетие) неизмеримо меньше, чем, скажем, в английской или немецкой, пока воздержимся от увлекательных сравнений. Те же, кто захотят узнать, до какой степени оболганы вышеназванные века, найдут много интересного в статье знатока этого периода А.Янова «Российские либералы против русской истории» (Дружба народов, № 11, 1996). Его выводы тем убедительнее, что сам он, говорят, имеет репутацию человека, «не замеченного в симпатиях к России» (невротические авторы «Молодой гвардии» и «Завтра» даже зовут его «русофобом»). Так вот, Русь именно XV века была, по характеристике Янова, «европейским и либеральным государством, едва ли не самым политически прогрессивным в тогдашней Европе… превратилась в один из важнейших центров мировой торговли». Она начала «на поколение раньше других…борьбу за церковную Реформацию».
В КАКУЮ СТОРОНУ БЕЖАЛИ ЛЮДИ?
Либеральная школа (на самом деле радикальная) сумела внушить слишком многим, что история у нас жуткая и что Россия это такое место, где всегда было плохо. Ой ли? Понять, хорошо или плохо было в данной стране, довольно просто. Надо выяснить, стремились в нее люди или нет. И что же? В Россию, а до того — в русские княжества, стремились всегда. Родословные пестрят записями вроде: «Огаревы — русский дворянский род, от мурзы Кутлу-Мамета, выехавшего в 1241 году из Орды к Александру Невскому»; «Челищевы — от Вильгельма (правнука курфюрста Люнебургского), прибывшего на Русь в 1237 году»; «Хвостовы — от маркграфа Бассавола из Пруссии, выехавшего в 1267 г. к великому князю московскому Даниилу»; «Мячковы — от Олбуга, «сродника Тевризского царя», выехавшего к Дмитрию Донскому в 1369 г.»; «Елагины — от Вицентия, «из цесарского шляхетства», прибывшего в 1340 г. из Рима в Москву, к князю Симеону Гордому «и так до бесконечности.
