Мифы и легенды народов мира. Т. 1. Древняя Греция - [161]
Одиссей проплывает мимо острова сирен
Затих ветер. Поверхность моря застыла. Парус упал. Работали лишь весла, взбивая темную воду. Показался зеленый луг. На нем мореходы увидели нескольких дев, чьи тела были белее морской пены. Заметив корабль, они встрепенулись и запели[330]:
Сцилла и Харибда
Издали стал виден уходящий в небо утес. Его вершина терялась в черных тучах. По другую сторону находился утес пониже. Между ними темнела полоса воды.
– Держись ближе к высокому! – крикнул Одиссей кормчему.
И вот утес уже рядом. Гладкий, словно бы отесанный. На его поверхности ни травинки. Открылась пещера, обращенная к западу черная пропасть. Оттуда доносилось повизгивание и негромкий лай.
– Щенки, – проговорил Стесий. – И как они туда забрались?
– Сцилла! – сказал Одиссей.
В том, как было произнесено это неведомое мореходам слово, ощущался ужас.
– У этого чудовища, – продолжал герой, – двенадцать ног и шесть длинных шей. На каждой – голова с тремя рядами острых зубов. Оно их опускает в воду и шарит по утесу, вылавливая дельфинов и морских лисиц. И ни один корабль, проходя мимо Сциллы, не ушел без жертвы.
– Тогда надо держаться от этой скалы подальше! – крикнул сосед Стесия по скамье.
– Но там, Ормений, Харибда! Она всасывает…
Не успел Одиссей договорить, как из пещеры выскочило шесть голов. Стесий, Ормений и еще четверо мореходов исчезли в их пастях.
Остров Гелиоса
По мычанию быков и блеянию овец стало ясно, что корабль приближается к острову Гелиоса. Помня предостережения Тиресия и советы Кирки, Одиссей умолял спутников миновать этот гибельный остров, но они не повиновались. Корабль был вытащен на берег. Одиссей заставил спутников поклясться, что они не тронут быков Гелиоса. Но когда припасы подошли к концу, спутники сочли, что голодная смерть страшнее кары богов. «В конце концов, – рассуждали они, – Гелиоса можно умилостивить богатыми жертвами». Дождавшись, когда Одиссей заснет, спутники захватили и закололи несколько быков Гелиоса, насытив ими чрево и усыпив совесть, а вместе с нею и страх. Как только корабль покинул остров, налетела страшная буря. Зевс молнией разбил судно в щепки. Одному Одиссею удалось ухватиться за обломок мачты и избежать гибели.
Калипсо
Девять дней судно бросали волны, пока не показался остров Огигия, на который не высаживался ни один бог, ни один смертный. На острове жила прекрасная океанида Калипсо[332], полюбившая героя с первого взгляда, и он в течение семи лет пользовался всеми благами, о каких только может мечтать смертный. Но тоска по Итаке не давала ему покоя. Часто он удалялся на песчаный берег и, не отрывая взгляда, смотрел туда, где находилась трижды любимая отчизна. Слезы сами текли на мягкое одеяние, которое сшила для Одиссея океанида.
Тоска героя не осталась незамеченной на Олимпе. На совете богов заступница Одиссея Афина уговорила Зевса презреть вражду Посейдона и отправить Одиссея на родину. Известие об этом решении должен был принести Гермес. Завидев его, Калипсо залилась слезами. Она лелеяла надежду навсегда удержать героя у себя и даровать ему бессмертие.
Зевс посыт ает Гермеса к нимфе Калипсо
О повелении богов от Калипсо узнал и Одиссей. Пользуясь советами нимфы, он обтесал бревна и сколотил крепкий плот, способный выдержать длительное плавание. Погрузив дарованные нимфой припасы, поблагодарив ее за гостеприимство и любовь, Одиссей отдался воле волн.
Остров феаков
Через восемнадцать дней плавания вдали из тумана стали вырисовываться очертания острова феаков[333], о котором Одиссей знал из рассказа Калипсо. Здесь он надеялся на отдых и помощь. Но, к несчастью, плот попался на глаза Посейдону, возвращающемуся из страны волнистокудрых эфиопов. Рассвирепел владыка моря при виде того, кто ослепил его сына. Волны, поднятые трезубцем, взметнули плот, как щепку. Изо всех сил держался Одиссей за мачту, но его смыло в море. Барахтаясь в волнах, он уже завидовал тем, кто лег костьми под Троей. Но все же он догнал плот и взобрался на скользкие доски.
Море продолжало его швырять с той же яростью, и погиб бы герой, если бы не благосклонная к мореходам богиня Левкофея. Она, приняв вид нырка, села на край плота и посоветовала герою снять одежды и достигнуть берега вплавь. Когда же он последовал этому совету, она бросила ему покрывало, державшееся на поверхности воды, и Одиссей за него ухватился. Видя, как его враг, выбиваясь из сил, жалко барахтается в воде, Посейдон успокоился и погнал коней к подводному дворцу. Афина тем временем приказала успокоиться ветрам.
Через двое суток единоборства с волнами Одиссей увидел близкий берег. Прибой ревел, как сотня быков, поднимая брызги до неба. Волны бешено бились между прибрежными утесами и подводными камнями. Не раз Одиссей был на краю гибели, когда, оплывая остров, пытался отыскать место, где можно было выбраться на сушу. По изменению цвета воды он понял, что находится в устье речного потока. Взмолился речному богу Одиссей, и тот остановил свое течение. Волны сами внесли Одиссея в речное русло, и герой оказался на берегу. Сняв покрывало Левкофеи, он бросил его в море и остался, в чем его родила мать Антиклея. Отыскав на берегу две смоковницы, он зарылся с головой в груду сухих листьев и погрузился в глубокий сон.
