Миф тесен - [16]

Если Бог спускается на землю, чтобы — прежде чем умереть и воскреснуть — еще и что-то сказать людям, дабы они вместе с историей о воскресении и победе над смертью зарубили себе это на носу, он это что-то скажет. Трудно заподозрить создателя и спасителя мира в том, что он хотел сказать, да не успел, да не смог, да не дали договорить, ну так мы щас за него. За него, может, все-таки не надо?

И ведь нельзя сказать, что тема гомосексуальности в Иудее времен Христа была чем-то запредельным, находящимся за горизонтом событий, о чем бессмысленно даже говорить, как где-нибудь в современной Саудовской Аравии. Ровно наоборот. Иудея времен Христа была римской провинцией, часть ее населения глобализировалась и жила нравами греков и римлян, другая часть — наперекор им, с изрядной долей ворчания, молчаливого и не очень сопротивления, наконец, бунта — пыталась жить по заветам предков. Иудея Христа была провинцией, где местный автономный царь носил римскую одежду, местная знать жила на виллах римского типа, интеллигенция читала по-гречески и на латыни, в том числе языческих классиков, в синагогах появлялись мозаики с изображениями людей, в Иерусалиме были термы, гимнасии и палестры, где упражнялись обнаженные романизированные и эллинизированные еврейские и иноплеменные юноши, и, разумеется, романизированная часть местных, как и поселившиеся тут греки и римляне, практиковали более-менее обычные для своего времени отношения.

Строго говоря, воплотившемуся Богу, если бы он пришел обличить пропаганду гомосексуализма, было где развернуться. И вообще, в ситуации, когда собственный народ разделен на глобализированных космополитов и патриотов-традиционалистов, — по логике православных ревнителей — спустившийся с неба Бог должен первым делом приструнить первых и поддержать вторых.

Чего он не делает. Вместо этого Спаситель Израиля занят совсем другим. Я даже не про критику храмовой торговли. Всякий — даже не самый внимательный — читатель Нового Завета видит, что подавляющая часть земной проповеди Христа проходит не в спорах с язычниками, которых вокруг хоть отбавляй, и не с первосвященниками — с ними он столкнулся только под конец евангельской драмы, а с теми, кого мы сейчас называем православными активистами, а Евангелия называют заимствованным из еврейского словом «фарисеи». Из-за непонятности, иноязычности этого слова в живом русском языке произошел сдвиг его значения, который затемняет для нас смысл главного новозаветного конфликта.

Фарисеи — это не обманщики, не лгуны, которые на лю­дях постятся, а как все отвернутся, немедленно принимаются за колбасу. Фарисеи, как говорил про них Аверинцев, — это серьезные люди. Это не «церковники», по работе связанные с храмом, это именно что активисты, добровольцы благочестия. Люди, которые приняли решение жить по закону своей отеческой религии, выполнить его весь вплоть до самых сложных традиций, не осквернить себя ни единым нарушением и на этом основании требовать того же от других. Люди, которые уверены: они точно знают, что хорошо и что плохо для народа. Люди, в соответствии с законом живущие самой респектабельной семейной жизнью, и, разумеется, патриоты, уверенные, что все зло происходит от вторгшейся в их жизнь иностранщины. И вот подавляющая часть споров Христа происходит именно с этими людьми, они его главные оппоненты во всех четырех Евангелиях.

Но даже с ними он ни разу не заводит спора о гомосексуальности. Просто, судя по всему, это вопрос для основателя религии Нового Завета второстепенный. Это, очевидно, не центральный вопрос спасения. У Христа находится время, чтобы сказать о блуднице и о разводе, оговорить права разведенной женщины, а об этом — нет.

Группа апостола Павла

Самые жесткие и прямые слова о гомосексуалистах находятся уже за пределами Евангелий — в посланиях Павла к Римлянам и Коринфянам, то есть молодым христианским общинам в городах Риме и Коринфе, вокруг которых совсем уж одни римляне и греки, надо определяться, и Павел определяется.

Здесь есть место для филологической спекуляции. Слово αρσενοκοιτης (arsenokoites) в традиционном славянском переводе «мужеложник» кажется нам каким-то древним и само собой разумеющимся. Между тем это неологизм Павла, это слово впервые появилось в греческом языке вот в этих самых посланиях и во всем Новом Завете употреблено дважды. Загадка, зачем Павлу новое слово, когда где-где, а уж в греческом языке полно устоявшихся терминов для однополых отношений. Однако Павел придумывает новое, свое, видимо как-то желая уточнить свою мысль, подчеркнуть какую-то специфику. У филологов и библеистов есть этому разные толкования. Возможно, Павел хочет сказать о гомосексуальных насильниках или гомосексуальной проституции, говорят некоторые. Но мы эти спекуляции пропустим. Мы примем текст так, что Павел осуждает гомосексуальные отношения вообще.

Но как он это делает? Им посвящена отдельная глава, отдельное наставление? Павел бьет в отдельный набат, выделяя этот грех как самый непростительный? Ровно наоборот. Он упомянут через запятую, на равных с другими — менее стыдными, с точки зрения православных активистов и депутатов, грехами. «Ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы (pleonektai — скорее «жадины», люди, не пропускающие ни одной возможности, чтобы добавить что-то к своему имуществу), ни пьяницы, ни злоречивые (loidoroi — мы бы сейчас перевели «хамы», «грубияны»), ни хищники — Царства Божия не наследуют».