Миф о красном терроре - [192]
«Партийные ячейки эсеров в городах заполняли студенты: в Москве они составляли не менее 75 %». То есть основное ядро «недворянской» партии, по крайней мере в городах, составляли всё-таки, дворяне…
Теперь главное: «Основную опору эсеры имели в деревне… В деревне самыми верными сторонниками эсеров были сельские учителя». Вот это и была основная, по сути единственная массовая недворянская прослойка интеллигенции — учителя начальных школ (кроме церковно-приходских), начальных училищ и высших начальных училищ. Вот и всё, и если учесть, что должность это бабская, то учителей много не будет на всю партийную Россию…
В уже упоминавшемся отчёте обер-прокурора Победоносцева даётся цифирь. В Ведомстве православного исповедания учителей, вообще-то, не было. Они титуловались как «учащие». И это не оговорка, это статус. Так вот, на 170 млн жителей империи приходилось (у попов) 49 731 лиц мужского пола и 16 373 лиц женского пола. Из них окончили курс второклассных школ только 4225 лиц мужского пола и 596 лиц женского пола. Отдельно было в империи у попов 4363 учителя пения!
Ну а настоящие «учителя», точнее, преподаватели средних учебных заведений, были преподавателями=чиновниками=дворянами.
Пайпс: «Всё большее число дворян отворачивалось от консервативной идеологии, проникаясь конституционными и даже демократическими идеалами. В рядах земского движения, давшего мощный толчок революции 1905 года, была очень высокая доля дворян, потомков старейших и известнейших фамилий. Согласно Витте, на переломе столетий, по крайней мере, половина губернского земства, в котором дворяне играли ведущую роль, выступала за предоставление им права голоса в законотворчестве… В 1904–1905 годах… самому старому великому князю пришлось напомнить царю, что в происходящих безпорядках дворяне играли заглавную роль».
(позже появится из ниоткуда большевик)
Пайпс: «В начале XX века очень многие в России жаждали глубоких перемен (беда с нашими переводчиками, так как дальше идёт такой текст. — А.К.). Добрую их долю составляли “профессиональные революционеры” — новая порода людей, посвятивших жизнь подготовке свержения политического насилия. Они и их приверженцы могли безконечно спорить, расходясь друг с другом в вопросе тактики. Но в главном они были единодушны: нет и не может быть никакого примирения и компромисса с существующим общественным, экономическим и политическим строем — он должен быть свергнут и разрушен до основания и не только в России, но и во всём мире».
Почему я помянул переводчика? Да потому, что тогда уже придётся сказать, что Пайпс сознательно врёт. Профессиональный революционер — не образ, как гласит текст Пайпса, а вполне известное >в России (того периода) понятие. Партия из партийной кассы выделяла конкретному своему члену средства на жизнь для того, чтобы освободить его для ведения чисто организационной и административно-партийной работы. У эсдеков эта сумма составляла 50 копеек в день. Нужны были прежде всего канцелярские работники, курьеры, связные, нелегалы для конкретного задания и т. п. Не говоря уж о том, что если человек бежал из тюрьмы или с каторги, то жить ему и работать «официально», по документам, было нельзя. Но они не вели полемику. Они незаметно для всех легальных граждан делали свою работу. А вот как раз теоретики партии, как правило, оставались демонстративно на виду, занимаясь своей легальной работой — тот же Красин в качестве крупного инженера в энергетике, Ленин как присяжный поверенный и т. п. Профессионал как раз и не вёл по задаче дискуссии, если только он не занимался агитационной работой. Профессиональный революционер как социальный типаж скорее характерен для либеральных партий в силу наличия крупных партийных средств. Но в данном случае нам важно зафиксировать, что Пайпс, не обозначив чётко сословный состав интеллигенции, плавно переводит ее в новую категорию. Это уже будет тот самый пресловутый большевик!
1905 г. «Московский Совет, образованный из интеллигенции, представлявший три основные социалистические партии, решил вывести революцию из буржуазной фазы. Они опирались на малоквалифицированных рабочих… Основной движущей силой был “Московский комитет большевиков”».
Всё, поиск закончился, и Пайпс вышел на оперативный простор, теперь у него над Россией будут измываться большевики, и с этим таинственным определением у него будет всегда идти прицепом слово-кувалда «террор». Он вставил в качестве финала, а это исторический период между 28 февраля и 3 марта, в первый том истеричную и грязную фразу В.В. Розанова: «Русь слиняла в два дня. Самое большее — три. Даже “Новое Время” нельзя было закрыть так скоро, как закрылась Русь. Поразительно, что она разом рассыпалась вся, до подробностей, до частностей. И, собственно, подобного потрясения никогда не бывало, не исключая “великого переселения народов”… Не осталось Церкви, не осталось войска, и не осталось рабочего класса. Что же осталось-то? Странным образом — буквально ничего.
