МИД, Кремль, кувейтский кризис - [30]

Аннексия Кувейта

Вторжение Ирака в Кувейт было, конечно, крупнейшей ошибкой, но все же ошибкой, корни которой лежали скорее всего в неправильной оценке характера и масштабов реакции, которую вызовет в мире этот шаг. Это была, можно сказать, ошибка в прогнозе, непростительная, но объяснимая. Но когда реакция уже ясно выявилась, причем в высшей степени неблагоприятная и даже опасная для Багдада, полным разрывом с логикой и здравым смыслом выглядит шаг, который Багдад предпринял 8 августа: он объявил о «всеобъемлющем и вечном» слиянии Кувейта с Ираком, то есть его аннексии. После Второй мировой войны еще ни одно суверенное государство не исчезало с политической карты в результате захвата и оккупации. Воплощенный в Уставе ООН мировой закон этого не допускает. И никого не могло ввести в заблуждение то, как эта аннексия была обставлена.

Как не без высокопарности сообщали иракские СМИ, «временное правительство» Кувейта «обратилось к своим иракским братьям – этим героям Кадиссии, благородным, щедрым, мужественным стражам восточных врат арабского отечества, предводительствуемым рыцарем арабской нации и лидером их марша, героическим вождем, фельдмаршалом Саддамом Хуссейном, одобрить возвращение сынов в свою семью – возвращение Кувейта в материнское лоно Великого Ирака».7 В тот же день Совет революционного командования Ирака принял решение о таком «одобрении». Кувейта как бы не стало. «Ветка вернулась к своему стволу». «Теперь мы один народ – одно государство, которое станет гордостью всех арабов», – восторженно цитировала иракская пресса высказывания Саддама Хусейна.8

Реакция мирового сообщества была быстрой и однозначной. Со своей стороны мы по поручению руководства оперативно подготовили текст заявления МИД СССР (оно датировано 9 августа и в тот же день было распространено), в котором с сожалением констатировалось, что надежды на быструю развязку кризиса не оправдались. Ирак не только не вывел свои войска из Кувейта, но и объявил о фактической аннексии этой страны. «Нам трудно и горько, – говорилось в заявлении – давать такую квалификацию действиям Ирака, страны, с которой нас связывают давние дружественные отношения. Мы хотели бы сохранить эту дружбу. Но в данной ситуации мы не можем занять позицию умолчания, а тем более кривить душой. Наш подход к этому принципиальному вопросу остается твердым – суверенитет, национальная независимость и территориальная целостность Государства Кувейт должны быть полностью восстановлены и ограждены».

Особенность данного заявления состояла в том, что помимо Багдада оно было адресовано также Вашингтону, так как в нем шла речь и о размещении американских вооруженных сил в Саудовской Аравии. «Тенденция к эскалации противоборства, нагнетанию страстей, – было сказано с заявлении, – к сожалению, продолжает быстро набирать силу. Такой оборот событий вызывает в Москве тревогу и озабоченность». Подчеркивая, сколь важно проявлять в подобных обстоятельствах благоразумие, осмотрительность, не допускать действий, могущих еще больше подлить масла в огонь, заявление напоминало, что «Советский Союз против ставки на силу, против односторонних решений. Опыт многих и многих лет убедительно доказывает, что наиболее верный, разумный образ действий в конфликтных ситуациях – это коллективные усилия, использование в полной мере механизмов ООН». Нетрудно догадаться, чем были вызваны эти строки.

Несколькими часами позже Совет Безопасности, собравшись по просьбе Кувейта, Бахрейна, Катара, ОАЭ, Омана и Саудовской Аравии, единогласно принял резолюцию 662, в которой, выразив глубокую тревогу заявлением Ирака об «объединении полностью и навсегда» с Кувейтом, постановил, что «аннексия Кувейта Ираком в какой бы то ни было форме и под каким бы то ни было предлогом юридически является незаконной и считается недействительной». Совет призвал все государства и международные организации «не признавать эту аннексию и воздерживаться от любых действий или контактов, которые могли бы быть истолкованы как косвенное признание аннексии». Совет потребовал, чтобы «Ирак отказался от своих действий, направленных на аннексию Кувейта».

В ответ члены Совета Безопасности услышали от представителя Ирака при ООН «Мое правительство вновь заявляет, что единство Ирака и Кувейта нерушимо». А 10 августа в своей очередной бравурной речи Саддам Хусейн объявил «священную войну» всем иностранным силам в Персидском заливе и призвал всех мусульман включиться в нее для «защиты исламских святынь в Мекке от американских и сионистских посягательств».

Арабский саммит и инициатива С. Хусейна

Объявленная Багдадом аннексия Кувейта поставила правительства арабских государств в такое положение, когда не осудить эту акцию было просто нельзя. Это произошло, разумеется, со своими особенностями в каждом конкретном случае, включая ООП и Иорданию. Арабский мир выступил в целом достаточно едино. Однако это не значит, что проиракские действия отдельных лидеров на этом прекратились. На словах осуждая аннексию, они продолжали поиски решения, которое устроило бы Багдад. Большинство арабских стран, не вошедших в антисаддамовскую коалицию, заняли позицию «двойного нет»: «нет» – аннексии Кувейта и «нет» – иностранному присутствию в зоне Залива (и западному, и арабскому).