Мичман Изи - [19]

Они входили в пролив, собираясь на следующий день бросить якорь в Гибралтаре, и Джек стоял на баке, беседуя с Мести, с которым был в большой дружбе, так как Мести готов был сделать решительно все для Джека, хотя он пробыл на корабле всего три недели. Впрочем, это было совершенно естественно.

Мести был важной особой на своей родине; он испытал все ужасы переезда на невольничьем корабле; его дважды продавали в рабство; он бежал, но убедился, что предубеждение против его цвета господствует всюду, и что получив свободу, он может занять лишь самую низкую должность на военном корабле. Он никогда не слыхал, чтобы кто-нибудь выражал чувства, обуревавшие теперь его душу, стремившуюся к свободе и равенству, — мы говорим «теперь», — потому что на родине, до своего плена, он не имел понятия о равенстве, как всякий, кто обладает властью. Но с тех пор он многому научился. О свободе и равенстве толковали и в Нью-Йорке, но он убедился, что там эти вещи признаются только для белых, тогда как он и тысячи его соотечественников остаются порабощенными и униженными.

Бегство в Англию доставило ему свободу, но не равенство; его цвет стоял поперек дороги, и чувства всего мира как будто стянулись против него, пока, к своему изумлению, он не встретил совершенно иного отношения со стороны Джека, который не только на словах проповедовал равенство, но и на практике не делал различия между ним и любым офицером. Мудрено ли, что Мести влюбился в молодого человека и всячески старался доказать ему свою привязанность. С своей стороны Джек полюбил негра и охотно разговаривал с ним по вечерам, когда они сходились на баке.

Разговор Джека с Мести был прерван голосом боцмана Бриггса, живого, подвижного, деятельного человека, бранившего юнгу.

— Уже десять минут, сэр, по моему репетитору, — говорил боцман, — как я послал за вами.

Мистер Бриггс вытащил из кармана серебряные часы величиной с норфолкскую репу. Он купил их у какого-то старьевщика; ему хотелось иметь репетитор, но он не знал, что это такое.

— Простые часы показывают только часы и минуты, а репетитор также секунды, — объяснил ему торговец.

Боцман поверил и купил, и хотя многие говорили ему, что эти часы вовсе не репетитор, он настаивал на своем.

— Да, — повторил он, — десять минут двадцать секунд по моему репетитору.

— С вашего позволения, сэр, — ответил юнга, — я переодевал штаны, когда вы меня позвали, оттого и не поспел вовремя.

— Молчать, сэр, когда вас зовет начальство, вы должны являться немедленно.

— Без штанов, сэр?

— Да, сэр, без штанов; если бы капитан потребовал меня, я бы явился без рубашки. Сначала долг, потом приличия.

Говоря это, боцман схватил юнгу за шиворот.

— Мистер Бриггс, — сказал Джек, — неужели вы будете наказывать мальчика за то, что он не явился без штанов.

— Да, мистер Изи, я намерен, я обязан дать ему урок. Мы должны именно теперь, когда на корабле распространяются превратные идеи, поддерживать достоинство службы; и распоряжения начальства не должны откладываться на десять минут двадцать секунд из-за того, что юнга снял штаны.

Сказав это, боцман отвесил юнге несколько ударов своей тростью.

— Вот, — сказал он, — это тебе урок, бездельник, да и вам, мистер Изи, — прибавил боцман, отходя с важным видом.

На другой день «Гарпия» бросила якорь в Гибралтаре. Случайно в этот вечер офицеры гарнизона давали бал. Наш капитан Уильсон разрешил тем, кто принял приглашение, остаться на берегу до семи часов утра, когда за ними должны были прислать две шлюпки.

Мистер Аспер получил отпуск и попросил отпустить с ним Джека, на что мистер Саубридж дал согласие. Многие другие офицеры тоже отправились; отпросился и боцман.

Аспер и Джек явились в гостиницу, пообедали, заказали постели, затем переоделись и отправились на бал. Бал был блестящий, Джек танцевал до двух часов ночи, затем они с Аспером заглянули еще раз в буфет и направились было в гостиницу, когда один из местных офицеров предложил им взглянуть на обезьяну, только что привезенную со скалы. Джек запасся пирожками и отправился во двор, где обезьяна была привязана подле небольшого бассейна. Когда он скормил ей все пирожки, обезьяна кинулась на него, и Джек, отступая, упал навзничь в бассейн, в котором было на два фута воды. Над приключением посмеялись, а затем, пожелав своему спутнику покойной ночи, наши приятели отправились в гостиницу.

Ввиду переполнения гостиницы хозяину пришлось поместить приезжих в номера с двумя-тремя кроватями. Джек попал в комнату с двумя кроватями, из которых одна была уже занята, как показывал раздававшийся из нее храп. Раздевшись, Джек подумал, что не мешало бы ему высушить промокшие панталоны, и с этою целью вывесил их из окна, притворив его так, чтобы они не могли свалиться; затем улегся в постель и заснул. В шесть часов его разбудили согласно его приказанию, отданному накануне. Он встал и начал было одеваться, но, к своему удивлению, нашел, что окно открыто, и панталоны исчезли. Очевидно, ночью кто-то открыл окно; они свалились на улицу, и какой-нибудь прохожий подобрал их. Джек выглянул в окно и убедился по следам на тротуаре, что тот, кто отворил окно, был нездоров. «Угостился же мой компаньон, — подумал он, — но что же теперь делать?» Думая это, он подошел к другой кровати и увидел, что она занята боцманом. «Ну, — подумал Джек, — если мистер Бриггс счел уместным потерять мои штаны, то, мне кажется, я вправе взять его, по крайней мере доехать в них до корабли. Не далее как вчера вечером он объявил, что приличие должно уступать долгу, и что приказание начальства надо исполнять в том виде, как оно вас застанет. Я знаю, что он должен явиться на корабль сегодня утром, пусть же попробует, приятно ли так являться к начальству». Размышляя таким образом, Джек натянул панталоны мистера Бриггса, который продолжал храпеть, надел остальное платье и ушел из комнаты. Он зашел к Асперу, который уже оделся, уплатил по счету, — так как Аспер забыл свой кошелек, — а затем они отправились на пристань, где нашли уже часть офицеров, и отправились в одной из шлюпок на корвет. Тут Джек переменил панталоны и, не замеченный никем, бросил те, которые принадлежали мистеру Бриггсу, на стул в его каюте, а сам рассказал об этом приключении Мести, который пришел в восторг.