Мхитар Спарапет - [5]
Отсюда было хорошо видно расположение Пхндзакара. Всюду громоздились скалы, бесформенные, несуразные, причудливые, страшные. Наверху был лес, внизу — тоже.
Перед большой пещерой собралась толпа мужчин и женщин. Слышались крики грудных детей. На склоне скалы был подвешен колокол, а под ним стоял искусной резьбы хачкар[12], рядом — деревянное корыто.
Тэр-Аветис, одетый в старенькую схиму, которую всегда возил с собой в хурджине, брал у женщин плачущих детей и окунал их в корыто. В купельную воду опускал он также и свой наперсный крест с почерневшими краями. Закончив обряд, протягивал матери окрещенного ребенка для поцелуя.
Рядом с ним ходил какой-то хромой человек с лицом Христа. Он увлеченно смотрел на Тэр-Аветиса и повторял за ним слова молитвы. Тэр-Аветис забыл снять с себя саблю, ножны окунались в купель.
— Ну, ну, не дури, — выговаривал он годовалому малышу, который, вцепившись ему в бороду, неистово орал. — Не дури, не то не быть тебе воином…
— Жизнь отдадим, — произнес громко старый Туриндж. — Пусть станет воином земли Армянской.
— Аминь! — воскликнули остальные.
Крещение окончилось. Мхитар велел своим спутникам принести вьюки. Затем позвали всех мужчин. Вскоре возле хачкара собрались стар и млад. Пришли с дубинами и пиками в руках. Дети жались к скалам.
Наступила тишина. Люди поняли, что должно свершиться нечто важное. Мхитар встал возле хачкара. По одну сторону — строгий и суровый Тэр-Аветис, по другую — удивленный Туриндж. По знаку спарапета Горги Младший разрезал кинжалом перевязи одного вьюка и, вынув ружье, подал Мхитару.
— Довольно вам таиться в норах, слышите вы, армяне? Видите это оружие? Им вы должны разить врагов земли Армянской. Вы достойны хвалы: в гонениях ни веру свою не забыли, ни свою принадлежность к армянской нации не отвергли. Я уверен, что вы останетесь верны и Давид-Беку. Ну?
Люди не поняли, чего хочет от них Мхитар, они жадно смотрели на ружья. Туриндж прокашлялся.
— Что же вы присмирели, — прерывающимся голосом сказал он. — Подойдите к тэр спарапету, примите его дар и запишитесь к нему в войско.
Первым подошел к Мхитару босоногий мужчина в едва достававшем до колен кафтане из козьих шкур.
— Дай мне! — сказал он требовательно и даже как-то угрожающе, протягивая руку за ружьем. — Дай, и я встану под знамя Давид-Бека. А коли встану, то уже не отступлюсь. Знай, тэр спарапет, изрубим всякого, кто осмелится подойти к нашим скалам: будь он персиянином, турком, меликом Бархударом или кем другим…
Он приник к хачкару, ткнулся усами в его пыльную надпись и воскликнул:
— Крест и ружье — заступники наши, да живет земля Армянская!
— Аминь! — выкрикнули сотни голосов.
Горги Младший выводил на клочке бумаги имена тех, кто получал из рук Мхитара оружие. Пхндзакарцы один за другим клялись в верности Беку. И звонко целовали хачкар.
Товма беспокойно покусывал усы, в душе досадуя, что спарапет не наделяет его оружием. Нешто он недостоин? Двадцать пять лет уже от роду, и один из трех клыков, висящих над входом в их пещеру, принадлежит барсу, убитому им самим.
Он был поглощен этими мыслями, когда кто-то толкнул его в плечо:
— Иди же, Товма, тэр спарапет зовет тебя.
Пошатываясь, юноша пошел вперед и остановился перед спарапетом. Даже потом его прошибло. Перед ним стоял не утренний добрый гость. На лице Мхитара застыла жестокость, взгляд пронзал.
— Знай, если дрогнет в бою рука твоя или повернешь к врагу спину — пощады не будет, — произнес Мхитар, меря его своим острым взглядом. — Отныне ты не охотник, питающийся медвежьим мясом, а Товма — десятник войска Давид-Бека. Ты слышишь?
Товма лишь мигал глазами. Голова ходила кругом. И сердце билось так сильно, что казалось, все слышат его удары. «Десятник!» Не ослышался ли он?.. Невольно закрылись глаза. От солнца ли, что било в лицо, или от тяжелого, колючего взгляда Мхитара? Когда Товма снова открыл глаза, Мхитар уже добродушно улыбался. Но что-то неуловимое было в улыбке Мхитара, в его взгляде. Так смотрит с высоты на беззащитную косулю барс, готовясь к прыжку…
— Сегодня ты десятник, Товма, а завтра могу сделать тебя сотником, но могу и повесить на каком-нибудь гнилом дереве. Помни это…
Спарапет вынул из-за пояса один из двух пистолетов, которые поднесли ему агулисские купцы, и протянул Товме.
Товма схватил руку Мхитара, но приложиться к ней не успел. Спарапет подтолкнул парня к хачкару.
— Крест целуй! — сказал он. Затем обратился к пхндзакарцам: — С этого часа Товма — ваш военачальник. По воле моей, жители Пхндзакара, с сегодняшнего дня вы больше не подвластны мелику Бархудару. И об этом знайте. Грамоту-приказ получите вскоре. Леса вкруг Пхндзакара, отвоеванные нами у захватчиков-персов, ущелья, родники и реки, пашни и луга, горы и скалы даю в безвозвратную собственность вашей общине. Даю право селиться здесь также всем, кто прибудет и пожелает жить с вами. Принимайте их по-братски, живите, плодитесь. Рассудил я также старика по имени Туриндж назначить старостой над вами.
Слова Мхитара пришлись всем по душе. Поднялся такой шум, что орлы, сидевшие на вершинах скал, взлетели в небо, собаки залаяли…
Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии республики Серо Ханзадян в романе «Царица Армянская» повествует о древней Хайасе — Армении второго тысячелетия до н. э., об усилиях армянских правителей объединить разрозненные княжества в единое централизованное государство.
Известный армянский писатель Серо Ханзадян знаком читателям как автор книг о Великой Отечественной войне, исторического романа «Мхитар Спарапет» и романа «Каджаран», получившего премию Всесоюзного конкурса на лучшее произведение о жизни рабочего класса (1974). В новый сборник входят лучшие повести, написанные автором за последние годы. В повести «Шесть ночей» автор поведал об одной из трагических страниц истории времен первой мировой войны. Фронтовой дневник «Три года 291 день» раскрывает величие героического подвига советского народа в дни Великой Отечественной войны. Преобразованиям, происходящим в жизни города и деревни, изменениям в психологии современников посвящена повесть «Жажду — дайте воды».
Алексей Константинович Толстой (1817–1875) — классик русской литературы. Диапазон жанров, в которых писал А.К. Толстой, необычайно широк: от яркой сатиры («Козьма Прутков») до глубокой трагедии («Смерть Иоанна Грозного» и др.). Все произведения писателя отличает тонкий психологизм и занимательность повествования. Многие стихотворения А.К. Толстого были положены на музыку великими русскими композиторами.Третий том Собрания сочинений А.К. Толстого содержит художественную прозу и статьи.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Знаете ли вы, что великая Коко Шанель после войны вынуждена была 10 лет жить за границей, фактически в изгнании? Знает ли вы, что на родине ее обвиняли в «измене», «антисемитизме» и «сотрудничестве с немецкими оккупантами»? Говорят, она работала на гитлеровскую разведку как агент «Westminster» личный номер F-7124. Говорят, по заданию фюрера вела секретные переговоры с Черчиллем о сепаратном мире. Говорят, не просто дружила с Шелленбергом, а содержала после войны его семью до самой смерти лучшего разведчика III Рейха...Что во всех этих слухах правда, а что – клевета завистников и конкурентов? Неужели легендарная Коко Шанель и впрямь побывала «в постели с врагом», опустившись до «прислуживания нацистам»? Какие еще тайны скрывает ее судьба? И о чем она молчала до конца своих дней?Расследуя скандальные обвинения в адрес Великой Мадемуазель, эта книга проливает свет на самые темные, загадочные и запретные страницы ее биографии.
На необъятных просторах нашей социалистической родины — от тихоокеанских берегов до белорусских рубежей, от северных тундр до кавказских горных хребтов, в городах и селах, в кишлаках и аймаках, в аулах и на кочевых становищах, в красных чайханах и на базарах, на площадях и на полевых станах — всюду слагаются поэтические сказания и распеваются вдохновенные песни о Ленине и Сталине. Герои российских колхозных полей и казахских совхозных пастбищ, хлопководы жаркого Таджикистана и оленеводы холодного Саама, горные шорцы и степные калмыки, лезгины и чуваши, ямальские ненцы и тюрки, юраки и кабардинцы — все они поют о самом дорогом для себя: о советской власти и партии, о Ленине и Сталине, раскрепостивших их труд и открывших для них доступ к культурным и материальным ценностям.http://ruslit.traumlibrary.net.
Повесть о четырнадцатилетнем Василии Зуеве, который в середине XVIII века возглавил самостоятельный отряд, прошел по Оби через тундру к Ледовитому океану, изучил жизнь обитающих там народностей, описал эти места, исправил отдельные неточности географической карты.
«Кто любит меня, за мной!» – с этим кличем она первой бросалась в бой. За ней шли, ей верили, ее боготворили самые отчаянные рубаки, не боявшиеся ни бога, ни черта. О ее подвигах слагали легенды. Ее причислили к лику святых и величают Спасительницей Франции. Ее представляют героиней без страха и упрека…На страницах этого романа предстает совсем другая Жанна д’Арк – не обезличенная бесполая святая церковных Житий и не бронзовый памятник, не ведающий ужаса и сомнений, а живая, смертная, совсем юная девушка, которая отчаянно боялась крови и боли, но, преодолевая страх, повела в бой тысячи мужчин.