Мгновения решают все - [4]

Он вырос, принимая все вышеизложенное, как данность. Он научился принимать решения, и оправдывать ожидания, возложенные на него раньше, чем он хотя бы начал понимать, кто такие магглы. Среди многого другого, от него ожидалось, что он присоединится к Волдеморту. Два года назад даже была определена дата посвящения - первое полнолуние после окончания Хогвартса. К радости самого Драко, ему удалось убедить отца, что принимать Темную метку в школе, где Директор - убежденный магглолюб, слишком рискованно.

А еще от него ожидалось, что он будет ненавидеть Гарри Поттера.

Теперь же о его предполагаемом свидании с Волдемортом знали уже и Северус с Гарри - они уже разрабатывали план, каким образом можно избежать присяги монстру, которому подчинялся его отец. И вот, все планы летят к черту. В глубине души, Драко знал, что Гарри будет осужден за убийство.

И даже зная, что произойдет, Драко все-таки оказался не готов услышать приговор, разрушающий не только жизнь Гарри, но и его собственную. Он смотрел, как Дементоры шли к Гарри. Сквозь слезы Драко видел, как тот отказывался бояться существ, наводящих безумие одним своим присутствием.

Выходя из зала суда, Гарри отказался встретиться с ним взглядом.

Но Драко знал, что Гарри чувствует его присутствие, и чувствует, что он ловит каждое его движение. Гарри не хотел, чтобы Драко запомнил его таким.

И Драко это понял.

Глава 2

Все было почти готово. Составление плана и приведение его в исполнение заняло немало времени. Но, наконец, мельчайшие детали были продуманы. Он действительно был прирожденным Слизеринцем - не так то просто войти в состав внутреннего круга Темного Лорда. Теперь он мог гордиться собой.

Молодой парень, явно не так давно отметивший собственное двадцатилетие, но уже так много достигший.

Драко даже не охнул, когда метка на левом предплечье полыхнула огнем. Легко улыбнувшись и что-то тихо прошептав, он последний раз огляделся и аппарировал. И только ветер услышал мягкие слова:

- Скоро, любовь моя, ты будешь свободен.

* * *

Прошло не меньше полутора лет. Восемнадцать долгих, мучительных и одиноких месяцев. Все, кого он знал, отвернулись от него, оставив гнить в самой темной дыре, которую только могло представить чье-то больное воображение. Чтобы убить время, Гарри начал рисовать на стенах камеры - какие угодно, лишь бы хоть чем-нибудь заняться. Проблема с чернилами была решена, и теперь он проводил долгие часы, рисуя картины, которые напоминали ему о счастливых моментах. Это было подобие календаря - возможно, если бы кто-то мог увидеть рисунки, то посчитал бы их произведением искусства. Но он был один. И постепенно картины становились единственным способом вспомнить, о чем он думал вчера - до того, как дементоры снова высасывали его светлые мысли.

Гарри очередной раз устало окинул взглядом маленькую темную камеру. Его держали в той части Азкабана, где находились самые опасные преступники. Постоянными компаньонами Гарри стали два дементора, возможно те же самые, что доставили его сюда. Они отходили от камеры крайне редко - похоже, Гарри был их любимым блюдом. Иногда, ночью, жуткие существа все же наведывались к другим жертвам, но тогда к Гарри возвращались кошмары, которые приносили еще больше ужаса и отчаяния. Он уже не мог вспомнить, когда ему удавалось поспать более двух часов подряд. Даже странно, как можно было ничего не делать изо дня в день, но постоянно чувствовать себя слабым и измученным. Правда, его тюремщики оказались гуманными - в камере была небольшая раскладушка, так что не нужно было лежать на холодном и грязном каменном полу. Разумеется, ни одеял, ни простыней к ней не прилагалось. Возможно, это было сделано в целях безопасности - Гарри думал, что если узникам дать хоть небольшой клочок ткани, они найдут способ повеситься. Не то, чтобы их кто-нибудь оплакивал, просто это означало лишить дементоров постоянного источника пищи.

Сам Гарри стал болезненно худым. Обычный рацион, который сложно было назвать регулярным, состоял из черствого хлеба и размазни. Ее можно было есть, несмотря на отвратительный вкус, но она оставляла после себя еще большее чувство голода. Затхлой воды, появляющейся в камере вместе с едой, было настолько мало, что ее хватало только на то, чтобы немного утолить жажду. Со дня своего заключения Гарри ни разу не смог вымыться. И пища, и вода просто появлялись в камере - в то же время, как исчезали его отходы. Гарри предполагал, что все эти меры были приняты после того, как сбежал Сириус. Дверь камеры ни разу не открывалась с того самого момента, как его сюда привели.

В первый год заключения он серьезно обдумывал варианты побега. Но все мысли и чувства постоянно высасывались дементорами, оставляя ему только отчаяние и намерение протянуть хотя бы так долго, как только возможно.

Как и Сириус, Гарри был невиновен, поэтому его мысли, пусть даже не особенно счастливые, позволяли ему и отдать что-то дементорам и не сойти с ума окончательно. И - спасибо тому же крестному - Гарри был тренированным анимагом.

Каникулы перед шестым курсом Гарри провел с Ремусом и Сириусом, в самом центре забытого и потерянного людьми места. В коттедже Ремуса. Дурсли давно выгнали Гарри - но он совершенно не жалел об этом. Проживание с оборотнем и беглым преступником принесли Гарри столько знаний и умений, что он с легкостью получал высшие баллы по ЗОТС. Единственным из его наставников, кто дал ему еще больше, оказался Северус, которые начал заниматься с ним уже во время учебы на шестом курсе. И занятия со Снейпом продолжались до самого ареста.