Мгновения, мгновения... - [53]
Позже, в ходе кропотливого следствия, выяснилось, что мужчина намеревался завладеть деньгами знакомой женщины, а если не удастся, то прибегнуть к приготовленным «самоделкам».
Не удалось. Помешал Семыраз, его бдительность, реакция…
Трудно не согласиться с опытным милиционером. Думается, и в тот критический момент его разумная реакция сыграла решающую роль.
Но что же все-таки произошло в тот декабрьский вечер 1982 года, о котором было упомянуто в начале рассказа?
Как обычно, Семыраз дошел до входа в метро и, обогнув киоски, направился по тротуару вдоль большого дома. Бросил взгляд вперед. Что это? Прямо на него, размахивая руками, бежал взволнованный мужчина.
— Сержант, сержант! — выкрикивал он.
Милиционер поспешил навстречу. Мужчина, тяжело дыша, прерывисто сказал:
— Скорей!.. Пока не скрылись!..
— Что стряслось? Идемте!
— Друг у меня здесь. Договорились встретиться. Подхожу к квартире, слышу стон. Толкнул дверь и вижу: товарищ лежит связанный, а рядом — двое ребят. Один направил на него пистолет и рычит: «Где деньги?», а второй залез в шкаф. Я захлопнул дверь и бежать… Скорей, а то уйдут!..
На бегу, выслушивая мужчину, Семыраз по рации передал сообщение в дежурную часть. До подъезда оставалось несколько метров. Вдруг из него выскочили трое.
— Они! — крикнул мужчина.
Двое сразу бросились в глубь двора, а третий хотел прошмыгнуть мимо милиционера в сторону метро. Семыраз попытался задержать беглеца, но тот увернулся и тотчас вскинул пистолет, направив в грудь сержанту. Семыраз мгновенно бросил рукавицу в лицо противнику и прыгнул в сторону. Грохнул выстрел, огнем обдав рукав шинели. Преступник отпрянул назад и споткнулся. В момент падения Семыраз ударил его по руке; выбитое оружие, описав дугу, стукнулось об асфальт и выстрелило. Считанные секунды спустя рядом остановилась патрульная машина. Выскочившие из нее сотрудники милиции помогли Семыразу скрутить стрелявшего и задержать его сообщников.
В ходе расследования, а потом и в зале суда была установлена причастность подсудимых ко многим злодеяниям, совершенным в разных районах страны. Конец их преступлениям положил отважный милиционер Семыраз.
Вот такая история приключилась во дворе дома рядом со станцией метро «Преображенская площадь»…
Дождь прекратился. Лев Владимирович откинул капюшон. Лицо его, открытое и добродушное, было задумчивым.
— Где-то здесь ударилась об асфальт та самодельная пуля, которая чуть не застряла во мне, — сказал он. Но тут же спохватился: — Впрочем, хватит об этом. Сегодня праздник в моей семье — день рождения дочки. — Он посмотрел на часы. — Такое бывает раз в году. Да нет, трижды, — улыбнулся старший сержант. — У меня же три дочки. Старшая — второклассница, младшие — в детский сад бегают. Ждут теперь.
— А до службы в милиции как складывалась ваша жизнь?
— Как складывалась?.. После семилетки в селе, где родился и жил, уехал в Ворошиловград. Там окончил горное училище, работал на шахте проходчиком. Потом была армия, служил в Москве. Здесь меня и пригласили на работу в милицию. Окончил вечернюю среднюю школу.
— Привет и поздравления имениннице.
— Спасибо, передам.
Мы распрощались.
И Лев Владимирович Семыраз поспешил в свое отделение — доложить об окончании дежурства.
ШЕЛ ПО АРБАТУ МИЛИЦИОНЕР
Косталындина ждали. Друзья по службе Курников, Вишняков, Шумбасов, командир подразделения старший лейтенант милиции Михалев. Да, собственно, все милиционеры подразделения. Лица у ребят добродушные. Окружили, тискают, пожимают руки, плотно, до хруста. «С возвращением… С выздоровлением… С наградой…» Виталий смущается: неловко. «Да что вы, ребята?» — «Ничего, терпи, традиция».
— Становись!
Команда облегчила его положение. Милиционеры поспешно заняли места в строю. Любил Виталий момент развода. Строй подтягивает, заряжает на всю смену.
Михалев встал напротив. Смотрит в упор, пристально.
— Ну, Виталий, с возвращением в наши ряды. Маршрут патрулирования выбирай сам. Навязывать не буду, — сказал он.
Не готов Косталындин к ответу. Молчит. Сюрприз преподнес ему командир. В напряжении и строй: что скажет Виталий?
— Пойду на старый, — сказал как отрезал.
Шумок по шеренге: мол, зачем?
Михалев тоже:
— Стоит ли ворошить пережитое?
— Это только закаляет, товарищ старший лейтенант.
— Ну смотри.
— Разрешите заступить?
— Иди.
Командир бросил взгляд вслед: «Твердый парень». Да, водилась эта черта — твердость — за Косталындиным. Закончил школу — только в юридический. Заболела мать — не поехал на экзамены: на кого же ее оставить? Призвали в военкомат: «Где хотел бы служить?» — «На границе». И добился своего.
Решение служить в милиции также принял сразу после увольнения в запас.
С минуту Виталий повертелся в бытовой комнате перед зеркалом: «Внешний вид отражает внутренний мир», «Форма аккуратная — действия правильные». Настроился. Переступил порог.
Вот и Арбат. «Ну здравствуй, старина! Что, не узнаешь? Ах, узнал! Тогда принимай. Извини, что оставил на время. Тут я ни при чем, сам понимаешь. А ты вроде посерьезнел? Сентябрь уже. Да, да, мы-то расстались в июне. Помнишь? И у тебя, и у меня настроение было отличное, точно такое, как 18 марта 1982 года. Не забыл? В этот день я впервые ступил на твой асфальт. Форма — с иголочки. Ремни скрипят. Сапоги блестят. Состояние: вся Москва смотрит только на меня. Мой наставник Курников толкает в бок: «Спустись на землю, не на выставку явился». Спрашиваю: «А что делать?» Он: «Смотри на меня и накручивай на ус. Это практически. А теоретически — вот что запомни. Главное в нашем деле — ум и порядочность, остальное — опыт, практика. Дальше: учись ладить с людьми. Милиционер — что дипломат, на первом месте — переговоры, а уж потом — принуждение. Злостных нарушителей не так много, а для шаловливых предупреждения достаточно. Да не суетись».
Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.
В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.