Мгновения Амелии - [4]

– Не думаю, что в колледже понадобятся обложки, Амелия. – Она произнесла это спокойно, но в голосе звучала улыбка.

– Какая разница. Ты все равно поняла меня.

Я уткнулась носом в ее волосы. Подруга пахла шампунем и своими фруктовыми, слишком сладкими духами.

– Дженна, спасибо, – прошептала я, и к горлу неожиданно подступил комок.

– Мне тоже там понравится, – прошептала она в ответ. – И не за что. С выпускным! Обнимашки уже закончились?

– Почти. Твои духи вот-вот меня убьют.

Те же духи возвращают меня на фестиваль, к пульсирующему клубку книжных червей, облепляющих нас со всех сторон, что немного унимает мой восторг.

– Только посмотри. – Едва поспевая за быстрой походкой подруги, я подношу к ее лицу браслет. – Смотри! Это означает, что через три часа нам удастся увидеть Н. Е. Эндсли. Эндсли, Дженна.

Та, не тронутая моей попыткой отвлечь, даже не останавливается.

– Амелия, – произносит она с раздражением и любовью, которая сейчас ощущается сильнее обычного, – перед встречей пройдут и другие мероприятия; так что нам следует насладиться этими панелями и палатками, ладно?

– Как скажешь, Джен-джен, – шепчу я, думая, что из-за шума подруга не расслышит кличку, которую ей дал ее первый и последний парень.

– Не называй меня так, – резко поворачивается ко мне Дженна, и копна ее темных кудряшек вмиг бросается мне в глаза. Она щурится, но в уголках ее губ затаилась улыбка.

– Да брось, Джен-джен. Взбодрись. Это идеальное имя для подружки… или пуделя.

– Отвали, – смеется она.

Дженна подводит нас к палатке с разноцветными футболками, на которых напечатаны запоминающиеся надписи о чтении: «Я ПЕРЕЧИТАЛ СВОЙ ОТБОЙ» или «Я КНИЖНЫЙ ДРАКОН, А НЕ ЧЕРВЬ». Большинство из них можно купить в виде плакатов, так что я тяну подругу к пластиковым тубусам в глубине палатки.

– Вот поэтому парни и бесполезны, – бормочет Дженна. – Они отвлекают от учебы и придумывают тупые прозвища, о которых потом не дают позабыть твои так называемые друзья.

– Выше нос, Джен-джен, – подбадриваю я, выбирая один из множества тубусов с плакатами. – Как тебе этот для нашей комнаты в общежитии?

В верхней части изображены мультяшные люди, у которых не получается встать на лыжи, скейтборд и серф, а расположенная ниже фраза гласит: «Если с первого раза что-то не получается, лучше прочитайте книгу».

– Едва ли он поспособствует продуктивному учебному процессу, – отвечает Дженна. – К тому же мне не нравятся намеки на то, что нельзя быть одновременно и любителем книг и спортсменом.

– Ворчунья. – Тубус с легким «бум» встречается с ее плечом.

– Дитя.

Дженна отбирает плакат и слегка ударяет меня по макушке, затем отправляется к кассе и передает через стойку кредитку своего отца.

– Тебе не нужно было его покупать, – протестую я.

Она пожимает плечами.

– Цитирую отца: «Это ваш подарок на выпускной. Шикуйте. Но ни слова маме».

– Бедная мама, – выдыхаю я, – когда придет выписка по кредитке, ей захочется задушить тебя. Однако ты уже будешь в далекой Ирландии, собирая растения и занудствуя.

– Образцы, – поправляет меня Дженна.

– Какая разница. – Я уступаю дорогу женщине в длинной юбке, толкающей тележку с книгами так, будто это спортивная машина. – Она пожелает отчитать тебя, как и ты любишь делать, а ты и не сможешь при этом присутствовать.

– Просто переведу стрелки, так что тираду обрушат на тебя.

Мы отходим к узкому пустому пространству между палаток, чтобы Дженна смогла открыть расписание фестиваля на телефоне.

Неожиданно я осознаю, что это наша взрослая и совершенно самостоятельная поездка в Калифорнию. Мы с подругой сами решаем, какие мероприятия посетить, где пообедать, какие сувениры купить. Я подспудно ожидаю, что нас примут за несовершеннолетних без сопровождения, уведут отсюда и позвонят родителям. Только вот нам уже по восемнадцать лет. Осенью мы начнем учебу в Мизуле. Мы взрослые. Ну, относительно.

Это открытие радует, но и немного пугает меня, поэтому я хочу запомнить время, когда подруга возглавляла нашу первую самостоятельную дальнюю поездку. Пока Дженна листает страницы, я с трудом достаю из рюкзака цифровой фотоаппарат и снимаю крышку с объектива. Смотрю сквозь видоискатель, делаю одну фотографию – здесь я решаю – и отпускаю камеру, свисающую с моей шеи на ремне.

– Если запишемся, то успеем к залу С на лекцию «Просто поверхностная рана: о жестокости в фэнтези», – ухмыляясь, говорю я. – Поняла? Запишемся?

Мой смех отзывается эхом в пустом пространстве, а Дженна только хрюкает и продолжает поиски. Спустя неделю попеременного изучения письма о поступлении и маниакального перечитывания двух частей «Орманских хроник», я почти наизусть выучила расписание.

Мысли уже забегают вперед, предвкушая встречу с автором, а разум перебирает каждую известную мне мелочь об истории и писателе.

Первая книга, «Лес между морем и небом», об открытии Ормании и борьбе за власть между Эйнсли и Эмелиной, а вторая – «Столкновение королев» – о том, как они собирают армии, чтобы бороться за престол. Там также имеются фрагменты, где сестры улаживают дела друг с другом и родителями в современном мире, потому что «Древний свод законов» не позволяет им остаться в Ормании. Хоть они и правят своими орманскими королевствами, в нашем мире им все еще приходится выполнять домашние задания и убирать с ковра крошки от печенья «Oreo». Забавно наблюдать за героинями, которые пытаются существовать в таких разных условиях.