Международный человек - [40]

Вера шефа была непоколебима.

“Они все равно вынуждены будут это сделать. Зачем им лишнее пятнышко на их совести и репутации? Разумеется, глушитель для личного автомобиля им важнее, чем наша независимость. Поэтому они вряд ли посвятят этому вопросу более двух минут. Причем они могут это сделать, стоя рядом над писсуарами!”

“Хи-хи-хи!” — захихикал Орвел, ожидающий их у входа в резиденцию.

“О-о, и ты тоже здесь”, — удивился Рудольфо.

Шеф в виде исключения попросил Андерсона уже вечером принести несколько газет. Естественно, ему было интересно узнать, что там о них пишут. Разумеется, напечатано было мало. О них написали в рубрике “Жизнь и люди”. Статейка называлась: “У мужчин маленького государства красивые ноги”, там в основном сообщалось об умении Рудольфо танцевать. Вечером по телевизору снова показывали американский футбол.

Один верзила сумел пройти с мячом целых двадцать шесть метров и заслужил аплодисменты зрителей.

 

Независимость регистрируют

Шеф был прав. На дежурном столе отеля их ждало сообщение, чтобы они явились в канцелярию иностранных дел в половине первого. В качестве обоснования было написано: “Собеседование”. И с большой вероятностью после этого должна была последовать регистрация независимости Эстонии в соответствующем кабинете.

На этот раз они решили сэкономить деньги на такси и пошли пешком через весь город. Орвела Рудольфо отправил в зоопарк.

В регистратуре на нижнем этаже уже знакомого огромного здания в зелени сада за железными воротами они получили свой номер. Их было четверо, но в регистратуре сказали, что поскольку кабинеты маленькие, принять могут только двоих. Остальным посоветовали пойти в бар и выпить кофе. Кофе здесь был дорогой, и им, как представителям бедного государства, выдали соответствующий ваучер. Решили, что на прием пойдут Рудольфо и Андерсон. Они остались дожидаться на обитой кожей скамье за дверью в длинном коридоре. Фабиан и Екабс отправились в бар.

Минуты бежали быстро. С утра прошло достаточно времени, и после двух чашек кофе Фабиану понадобилось пойти в туалет. Огромный мраморный туалет напоминал станцию метро в Москве или в Петербурге. Он закрылся в кабине. Сразу вслед за ним в просторное помещение вошла компания. Послышался разговор двух человек. Они остановились у писсуаров довольно близко к кабине Фабиана. Фабиан затаил дыхание.

Один сказал:

“Ну что, дадим им это признание. Этот их руководитель такой забавный”.

“Он чертовски здорово танцевал”, — ответил второй.

“Да, чертовски здорово”, — согласился первый.

“Только... — продолжил второй и сделал небольшую паузу, во время которой, видимо, отряхнул свой член. — Так танцевали в тридцатых годах на студенческих балах в Оксфорде”.

“Да, но мне нравится ретро, — произнес первый. — Хиллари тоже сказала, что в этом человеке есть что-то библейское. Что-то от ветхозаветного пророка”.

“Ну, так и быть, дадим им это признание. Ты сам зайдешь к Нэнси и скажешь, чтобы она заполнила бланк? Хотя я и сам могу это сделать”.

“По рукам”, — произнес первый.

“Подожди, я вытру”. — Тут зашумело электрическое полотенце.

Сердце Фабиана забилось от волнения.

“Ну как, будешь продавать акции Моторса или подождешь?” — спросил первый.

Ответа Фабиан не услышал, потому что дверь с тихим щелчком закрылась за уходящими.

 

Бал и окочательный триумф

На следующее утро Рутть Ныммелийватеэ не пришла. Она позвонила и сообщила, что простудилась. Фабиан запланировал взятое с собой пищевое мыло припасти для особого случая. Ему показалось, что сейчас, когда перед ними на столе Рудольфо лежало свидетельство о регистрации независимости Эстонии канцелярией иностранных дел, как раз такой случай.

Поэтому он выложил свои запасы. “Как дома”, — растроганно произнес Рудольфо и сделал неожиданное предложение взять мыло с собой и предложить всем как эстонское национальное блюдо. Дело в том, что вечером должен был состояться бал местных работников иностранных представительств, куда впервые были приглашены и эстонцы.

“Пусть получат острые ощущения”, — усмехнулся шеф.

Вечером Фабиан натянул на себя национальную одежду.

Во время бала в соседнем помещении был накрыт большой шведский стол, куда Рудольфо распорядился положить пищевое мыло с вывеской “Estonian national dish”.

Помимо Эстонии на бал были приглашены представители островов Нового Мемфиса и Объединенных Монархий Западной Африки. Они тоже были сегодня зарегистрированы канцелярией иностранных дел, вследствие чего стали субъектами международных отношений и тем самым были включены в Мировую Схему.

К микрофону, установленному посреди зала, подошел губернатор в смокинге, с лицом напоминавшим морду чистопородной борзой, и произнес короткую приветственную речь, в которой среди прочего поздравил Эстонию и остальных с регистрацией. Следом за ним выступил старейший из присутствующих здесь дипломат сеньор Гран Чако из Парагвая. Затем все подняли бокалы за мир во всем мире.

Далее каждый был предоставлен самому себе. Очень скоро вокруг стали раздаваться странные звуки, будто прогремел гром или приземлился Конкорд. Что-то в этом рокоте показалось Фабиану знакомо. Ну конечно, это были звуки, исторгаемые организмом в результате принятия пищевого мыла! А когда после музыкальной паузы наступила оглушительная тишина, шеф Рудольфо и танцевавшая с ним дама, председатель женской комиссии ЮНЕСКО, почти одновременно донесли до слуха публики чрезвычайно громкое рыгание. Из чего все смогли сделать вывод, что Эстония на самом деле слилась воедино с мировой семьей.