Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ - [39]
Именно активные процессы внешней и внутренней интеграции Европейских Сообществ, а далее и Европейского Союза, как обозначалось выше, ознаменовали обширные дискуссии в науке по вопросу политико-правовой модели ЕС. Речь идет о переходе Европейского Союза от формы международной организации к государственно подобному образованию: конфедерации или даже федерации. Не являясь сторонниками данных подходов ввиду их несоответствия международно-правовой модели ЕС, мы все же упомянем о заслуживающей, на наш взгляд, модели политико-правового устройства Европейского Союза, которая опирается на межгосударственный подход к европейской интеграции, а значит, и позволяет воспринимать особенности политической организации ЕС, его территориального и институционального устройства, базируясь на рассматриваемой нами модели «ЕС – международная организация sui generis».
Действительно, как справедливо подчеркивает Т. М. Фадеева, «европейская политическая система выпадает из рамок традиционной типологии, отличаясь от таких стандартных категорий, как федерация и конфедерация. Наряду с этим Евросоюз рассматривается как новая форма консоциации – “межгосударственная консоциация”. Это сообщество, состоящее из “национальных сегментов – государств” и основанное скорее на логике переговоров и компромисса между ними, нежели на навязывании воли большинства. ЕС представляет собой межгосударственную консоциацию, основанную на национальных сегментах. Пока ЕС – единственный представитель этой категории, однако он сможет служить моделью в ближайшие годы для ряда международных организаций, основанных на сотрудничестве между государствами»[174].
Таким образом, обозначенная политико-правовая модель Европейского Союза в виде межгосударственной консоциации полностью соответствует международно-правовой модели международной организации особого рода, являющейся в настоящее время уникальным межгосударственным образованием, тяготеющим к государственно-подобной интеграции. Однако, как указывалось выше, этот аспект имеет, скорее, прогнозный характер, и говорить о появлении европейского «супергосударства» при современных кризисных процессах в Европе, представляется иллюзорным на ближайшую перспективу. В то же время Евросоюзу придется развиваться «на разных скоростях». Но в этом случае видение Европы, «действующей как единое целое», отодвигается в неопределенное будущее.
Концепция «интеграции на разных скоростях» была официально признана в 1992 г. в Маастрихстском договоре. В нем было сохранено право Великобритании и Дании оставаться вне Экономического и Валютного союза и признано право двух или нескольких государств-членов на продвинутое сотрудничество, т. е. на осуществление прав углубления интеграции, не дожидаясь участия других членов ЕС. Однако интеграция «на разных скоростях» не рассматривалась как доминирующая. Ей, скорее, отводилась пилотная роль – возглавлять движение подобно локомотиву, тянущему весь состав. Теперь, когда состав участников ЕС увеличился почти вдвое, «интеграция на разных скоростях» или «на разных уровнях» выглядит совершенно иначе. Новые члены ЕС в ближайшие десятилетия обречены следовать курсом «догоняющего развития» за шестеркой наиболее экономически развитых европейских государств – «европейским авангардом», который «потянет» за собой остальных участников[175]. Таким образом, «разноуровневая» и «разноскоростная» интеграция, которая используется Европейским Союзом после его расширения и в настоящее время, – объективный процесс развития межгосударственного объединения, имеющего интенсивный рост, в том числе за счет вступления в него государств, уступающих в экономическом развитии «ядру» межгосударственного объединения. Главное условие в продвижении такой интеграции – согласование позиций по приему государств – кандидатов в члены межгосударственного объединения по всем показателям, включая выполнение международных обязательств государствами-членами внутри самого объединения.
В определенной степени можно не согласиться с мнением Т. Е. Ушаковой, которая полагает, что «практика государств, с одной стороны, и научная доктрина – с другой, обусловили попытку кодификации многоуровневой интеграции. Амстердамский договор закрепил соответствующую концепцию “усиленного сотрудничества”. Однако противостояние между государствами – сторонниками фрагментации европейского правового наследия и ее противниками было так сильно, что конечный компромисс не принес удовлетворения ни одной из сторон. Его результатом явилась недостаточно четко определенная, неэффективная и весьма узкая модель многоуровневого сотрудничества. О недостатках данной модели убедительнее всего говорит тот факт, что она не была использована на практике»[176]. На наш взгляд, с момента принятия Амстердамского договора Европейский Союз неуклонно демонстрирует интенсивное развитие и углубление интеграции и одновременно экстенсивный рост за счет включения новых государств, практически удвоивших состав членов Европейского Союза. При этом международно-правовая модель Европейского Союза, подвергаясь достаточно объективной критике, тем не менее подтверждает свою жизнеспособность, хотя темпы интеграции могут замедляться в определенные кризисные периоды и может наблюдаться стагнация в желании государств углублять интегративное сближение.
