Между Тьмой и Ночью - [5]

— Я только пришел и не успел ничего услышать, — расстроено ответил сын, — только про крепость… Отец, а что это за место Рангарская крепость?

— Рангарская крепость, Рико — это конец военной карьеры. Там служат те кто не достоин даже называться воином Империи, те кто одним своим существованием позорят честь не только мундира, но и всей армии! Ну и престарелые маразматики свой век доживают, делая вид, что чем-то там командуют. Из Рангарской крепости не возвращаются. Ни один уважающий себя командир не возьмет под свое командование человека служившего там. Служба в Рангарской крепости — это позор. Позор не смываемый и окончательный…»

Берг всхрапнул и Рико ослабил поводья. Куда он собственно так торопится? Карьере все равно уже конец, войны на границе Ночной провинции нет и никогда не будет, а в Рангарской крепости его еще никто не ждет. Ну не станет же полковник Панарис отправлять еще и гонца на сменных с сообщением вроде: «отправил к вам еще одного военного преступника, позорящего честь мундира, ко второму месяцу Скома должен добраться. Встречайте» Рико грустно усмехнулся собственным мыслям. Конь, воспользовавшись свободой действий, свернул с дороги и поплелся напролом через кусты, видимо воду почуял. И действительно вскоре показался ручей. Рико спрыгнул на землю, напился сам и принялся обдирать траву, чтоб протереть Берга, в очередной раз жалея что он сам не конь. Очень хотелось есть, а вид флегматично жующего лирца, это желание не уменьшал, а наоборот делал нестерпимым. В последний раз он ел вчера ночью, если конечно можно назвать едой горсть маларки [7]. В отчаянии Дерс попробовал даже пожевать траву. Не помогло. Если так пойдет и дальше, то позора службы в Рангарской крепости удастся избежать! Он просто умрет с голоду по дороге.

***.

Получив конверт с направлением, от полковника Рико выскочил как ошпаренный, ничего не соображая, гонимый одной единственной мыслью: убраться прочь из гарнизона! Немедленно! Как можно скорее! Как можно дальше!

Теперь он с ужасом вспоминал фамильный меч, оставленный в казармах, вместе с остальными личными вещами. Как он мог забыть самое главное?! Но возвращаться он бы ни за что не стал! В конце концов потеря старого отцовского меча, позор куда меньший, чем военное преступление…

Рико с тоской посмотрел на небо. Второй час Скома. Надо было поспать, но спать не хотелось. Хотелось есть и согреться. Кремня, что бы развести огонь у него тоже не было. У него вообще ничего с собой не было кроме тупой железяки без ножен. Рико снял мундир и развесил его на ветвях, растущей рядом, омелы. После вчерашней стирки он был еще белым и смотрелся вполне новеньким. Лишний раз его мять и пачкать не стоило.

Юный лейтенант нарвал с кустов побольше пушистых веток, накидал их в кучу и сам в эту кучу закопался. Теплее не стало, но поспать надо. Вспомнился дом… широкая, теплая и мягкая кровать, горячие булочки по утрам, обед из трех блюд… Желудок отчаянно заурчал. Нет. Заснуть не получится. Раз заснуть не получится, значит надо ехать дальше.

Рико вновь одел мундир, погладил морду Берга и спросил:

— Ну что друг, прокатимся еще?

Конь фыркнул, Рико улыбнулся и запрыгнул в седло.

В пятом часу Скома начал накрапывать дождик. К первому часу Лита светлее не стало. Тучи затянули все небо, а дождик превратился в самый настоящий ливень. Из-за сплошной серой стены этого ливня совершенно внезапно вынырнула деревня. Даже не деревня, а лишь смутные очертания каких-то построек. Дерс свернул к ближайшему.

Большой сарай с раскрытой и перекошенной створкой ворот встретил юношу запахом подгнившего сена и относительным теплом. Дождь тут тоже лил через прорехи в крыше, но хотя бы не так сильно как снаружи, да и ветра почти не ощущалось, но стоило зайти внутрь, как в центр сарая выскочил большой, лохматый пес и сердито гавкнул.

— Я не надолго, — устало сказал Рико и прошел мимо собаки в самый сухой угол помещения.

* * *

Баронесса Флория Мелорская была единственной дочерью хозяина Мелории и первой красавицей всех вольных баронств. Ее брак с Ханором Вилским был делом обговоренным и решенным еще с момента рождения последнего. Однако когда бароны Вилский и Мелорский уже прикидывали как бы объединить два баронства к большей прибыли обоих, Флория сбежала в Империю с проезжим конезаводчиком. Тогда жизнь казалась прекрасной: красавец муж добрый, верный, любящий, большая лошадиная ферма и никакого старческого брюзжания о том как можно поступать баронессе, как нельзя и как именно должна выглядеть баронесса. Детей им правда боги не послали, зато у них были лошади. О лошадях Флория знала все! Она искренне любила этих благородных животных и время от времени даже ездила в столицу участвовать в ежегодных скачках.

Но все это было очень давно. Последние лет тридцать баронессу Мелорскую называли не иначе как бабка Фло, мужа она схоронила пятнадцать лет назад, а последнего коня продала в позапрошлом году. Слишком тяжко стало вести хозяйство, да и боялась Фло, что вдруг помрет ненароком, а скотина хорошо если случайному прохожему достанется, а то ведь и за хозяйкой отправится во Врата Небесные с голоду, если долго никто не хватится.