Между Тьмой и Ночью - [106]
— Мне?! — картинно изумился Урдо, — Стыдно?! А вам? Вам, Арант, не стыдно? Куда смотрели Вы, когда ВАШ ребенок сбежал из дома? Чем были заняты Вы, когда он отчаянно нуждался в ВАШЕМ покровительстве? Где были Вы, когда он умирал, только потому, что пытался быть похожим на ВАС! Воином Империи! Отважным героем! — последние эпитеты были произнесены с таким едким сарказмом, что даже полковнику стало не по себе, — Вы хоть знаете, как это: терпеть постоянный холод, не имея возможности согреться, постоянную боль, только затем, чтобы оставаться человеком! Вы даже представить себе не можете НАСКОЛЬКО это важно для него: чувствовать себя че-ло-ве-ком! Нет, Арант, МНЕ. НЕ. СТЫДНО! Мне противно с вами разговаривать. Вы мне омерзительны, господин главнокомандующий, — он презрительно фыркнул, резко развернулся и ушел прочь, наглядно демонстрируя, насколько он не желает разговаривать с Дерсом старшим.
— Маринес! — крикнул ему в след Амаро, — задержи там ребят. Скажи, пусть не суются пока!
Арант мог рассказать и где он был, и чем был занят, но оправдываться он бы никогда не стал. Тем более перед Маринесом. Впрочем, от имевшихся, весьма достойных, ответов на все эти вопросы, легче не становилось. Слова ранили больно. Так, что даже голова вдруг разболелась. Он только сейчас заметил, как сильно он устал… Полтора месяца в седле снедаемый полной неопределенностью, и пугающими загадками… И все зря. Опоздал.
— Ты, ваше благородие, не держи зла на Урдо… — попросил Ларс, — твой сын жив, только благодаря ему.
— Что с ним случилось? — устало спросил Дерс старший, о том, что волновало его больше всего.
— У нас тут… — осторожно подбирая слова, начал Амаро, — не детский пансионат, как ты заметил. Вот и… не доглядели малость… У харфов, чуть не из пасти вырвали. Только спасать там было уже нечего. Нечего. Понимаешь? С ним только Маринес и возился до конца, даже после того как я приказал добить парня, чтобы не мучился… Ты просто не видел, генерал, там нечего было спасать! — виноватым тоном повторил полковник, — не живут люди с такими ранами! У него ребра наружу торчали, и кишки чуть не вываливались… Лицо так и вовсе кровавая каша… Да еще и ядовитой харфовой кровью залило… Никто ж не верил, что он выжить ухитрится… Кроме Маринеса! Этот и сам добивать отказался и другим не позволил, — Амаро грустно усмехнулся, — так что ты, не пугайся если увидишь. Он у нас… чуток странноватый с тех пор.
Ларс замолчал, а Арант вдруг понял, что не хочет знать подробностей… По крайней мере не сейчас, когда немилосердно раскалывается голова и так гадостно на душе. От мрачных мыслей его отвлек звонкий голос Кардо, до сих пор стоящего на пороге:
— Господин Дерс! — это прозвучало излишне торопливо и с явно-различимыми нотками паники, — Смею заявить, что обвинения господина полковника в мой адрес, беспочвенны и не имеют под собой никаких оснований! Я клянусь вам! Моей вины в случившемся нет! Ни явной ни косвенной! Я клянусь!
Дерс старший перевел тяжелый взгляд на Ларса:
— И в чем же, позвольте узнать, вы обвиняете капитана Иртаса?
— Обвиняю? — удивился Амаро, но тут же нашелся, — А! Дак, позовчерась целый кувшин с маслом разбил паразит! А у нас его и так до конца месяца не хватить может! — и рявкнул на Иртаса, — ты вообще что ли дурак?! Придумал КОМУ жаловаться! Брысь отсюда!
Наследник Империи рванулся было исполнять приказ, но был остановлен не громким требованием Блистательного:
— Останьтесь Кардо. И будьте любезны объясниться, что вы здесь делаете, когда должны быть уже на пол пути в Идару?
— Что, и у этого документы фальшивые?! — удивленно воскликнул Амаро, — а что ж ты, паршивец, на Дерса значит, наябедничал, а про себя умолчал?!
— Позволю себе заметить, — вскинулся юноша, — в моих документах, хотя бы год рождения указан верно!
— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнил Арант.
— Прошу простить меня господин Дерс! Я счел себя не в праве покидать Рангарскую крепость, не убедившись предварительно в благополучном возвращении вашего сына. И… я собирался отправить вам прошение, о моем назначении на постоянную службу сюда…
Главнокомандующий Имперской армией тяжело вздохнул, поставил локти на стол, и закрыв глаза сжал пальцами виски. Спустя десять ударов сердца он не открывая глаз тихо спросил:
— Скажите Кардо, вы знакомы с Ладен Флар?
— Не припоминаю… — осторожно ответил Иртас.
— А жаль… — не меняя положения произнес Арант, — дама весьма эффектная, во всех отношениях. Официально — любовница Родрига Ханаса. Не официально, к ней частенько захаживает и Тавод Кинс. Она проживала в гостином дворе «Золотая Арфа», но загадочным стечением обстоятельств, там случился пожар, аккурат на следующий день, после того, как вы приняли решение переселиться из дворцовых покоев. По моей рекомендации, госпожа Флар, своим новым местом жительства избрала «Теплый Очаг», и на тот момент, в нем оказались заняты все комнаты, кроме той, что по соседству с вашей… Я надеялся, что свести знакомство с дамой, проживающей столь близко, вы способны самостоятельно. Если бы вы удосужились это сделать, она могла бы рассказать вам множество интересных сплетен… Впрочем, не сложилось, и ладно. Вы помните, в пятый день, первого Нира, я отправлял вас к мастеру Айкону, починить расколовшуюся рамку с портрета госпожи Илории, и велел, непременно дождаться окончания работы? Где именно вы ждали его Кардо?
Вы слышали, как ломаются кости? Вы слышали, как кричат люди от невыносимой боли? Чувствовали дрожь по всему телу от приближающегося ужаса? Вы видели, как разрушаются мечты и планы на счастливое будущее? Может, вам когда-то приходилось убегать от маньяка или вы и есть убийца? Знаете ли вы что такое безнадега? Знаете, что такое смерть?..Эта книга отнюдь не о счастливых мирах или сказочных путешествиях. Здесь нет места счастливому концу, и нет шансов отделаться без жертв. Думаете, вы в безопасности?.. Никто не в безопасности.
Можно ли человеку безнаказанно превратить отдельно взятую территорию в могильник для радиационных отходов? Настолько ли податлива, послушна и безропотна природа, которую многие из людей считают неодушевленной материей, лишенной разума и возможности отмщения? Если Земля всё же разумна, то каков будет её праведный гнев, направленный против людей? Как сами люди поведут себя в условиях локального апокалипсиса? Смогут ли они вообще сохранить свой человеческий облик? Удалось ли автору дать исчерпывающие ответы на эти вопросы, судить читателю...
Кто не желает стать избранником судьбы? Кто не хочет быть удостоенным сверхъестественных даров? Кто не мечтает о неуязвимости, успехе у женщин, феноменальной удачливости в игре? Кто не жаждет прослыть не таким как все, избранным, читать чужие мысли и обрести философский камень? Но иронией судьбы все это достается тому, кто не хочет этого, ибо, в отличие от многих, знает, кому и чем за это придется заплатить.
Решив учиться в магической Академии, я пошла против воли отца. Ему не хотелось, чтобы я выходила за пределы нашей территории. В его глазах моя судьба — сидеть дома в четырех стенах, со временем выйдя замуж за того, на кого он укажет, за того, кому он сможет доверить нашу семейную тайну, размер и важность которой очень велики. Но меня такое решение не устроило и я, забрав с собой верного друга, сбежала, впервые в жизни поведя себя таким образом. Что ждет меня на этом пути? Что за таинственные личности появляются на моем пути? И что за судьба уготовлена мне пророчеством?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.