Между - [48]

– Откуда? Это ты всё знаешь о них, – хмыкнул Марх.

– Предлагала. Уйти с ней в Аннуин. Или даже стать богом Альбы.

– И он отказался. Понимаю. Кем бы он был в Аннуине? ее любовником и только? Он бы умер от скуки, и никакое бессмертие бы не помогло!

– Да, – кивнул Ирб. – Ему нужно было действовать. И обязательно – самому. Самому первым выскочить из своего кожаного корабля, самому врубиться в строй врагов, самому снести голову их вождю… если бы это сделал кто-то другой, пусть верный друг – он стал бы навеки врагом для Мейрхиона.

– Он погиб в бою?

– Нетрудно догадаться. Как сказали бы барды, к тому времени его волосах серебро сменило медь.

– Человек был, человек во всем… – задумчиво повторил Марх. – Быть может, к лучшему, что мы с ним не узнали друг друга. Тратить жизнь на то, чтобы утвердить себя… пусть это будет поражением, но моим, чем победой, но помощника… мне это кажется глупостью. Мальчишеством.

– Было бы чему удивляться, – пожал плечами Ирб. – Во сколько раз ты старше его? В дюжину? Меньше? Если и меньше, то ненамного.

Неожиданно Марх спросил:

– А ты? Насколько ты старше меня?

– Ну-у… – Ирб присвистнул. – Я родился в горах Шотландии… честно говоря, я и сам не знаю, когда.

Кромка памяти: Ирб

Похоже, сегодня мы решили странствовать по прошлому, Марх? И твое детство оказалось недостаточно далекой древностью?

Ладно, давай обо мне. И то: надо ж тебе хоть после свадьбы узнать, кому ты отдал свою сестру… Шучу, да. Никакое знание родословной не даст нам того, что мы узнали друг о друге за эти века и эти войны.

Расскажу, расскажу. Уже рассказываю.

Моя мать была дочерью вождя, это всё, что я знаю о ней. Отец – он был богом. Богом маленького племени горной Альбы. Я был ребенком, когда на нас напали… с тех пор всё, что есть у меня от родителей, – этот золотой торквес на шее да один замшелый кромлех в горах. Я иногда режу там жертвы, кормлю отца… он никогда не приходит ко мне, да и я не стремлюсь видеться с ним.

Мертвые боги, Марх, это… это больно. Они умирают вместе со своим народом. Представляешь, каково это: умирать – вечно?

Л-ладно. Ты не об этом спрашивал.

Когда на нас напали, я, дитёныш, удрал в лес. Забрел в Аннуин – у нас в Альбе это так же просто, как у вас в Корнуолле. Там есть чудеснейшее место – лес Муррей. Бродя по нему, никогда не знаешь, в каком из миров ты сейчас. Там я встретился с Рианнон. Она тогда была совсем несчастной и оттого невероятно злой: Сархад Коварный лишил ее восточных равнин… ты знаешь эту историю?

– Отчасти знаю, – кивнул Марх. – Этот негодяй жаждал власти и ради нее призвал силу ан-дубно. Она затопила нынешний Ллогр.

– Да, – кивнул Ирб, – а Ху Кадарн смог загнать хаос обратно в преисподнюю. И погиб при этом.

– Погиб… что означает это слово, когда речь идет о бессмертных? Ху Кадарн был больше, чем богом!

Ирб серьезен и отвечает негромко:

– У каждого из нас есть предел силы. Когда исчерпано всё, до последней капли – это и есть смерть.

Они молчат долго. Темно. Серо-синее небо и черные абрисы скал.

Потом Марх говорит:

– Расскажи дальше?

– Дальше – о ком? О Ху Кадарне, о себе?

– О Ху Кадарне и о себе. Ведь ты его потомок?

– Марх, ты не поверишь, но – я не знаю. Многие вожди Севера возводят свой род к Ху Кадарну, он был прародителем королей. Может быть, и мой дед – его корня… я не знаю, да и знать не хочу. Марх, я – это я. Не славные предки. Я сделал в своей жизни немало, и то, потомок я Ху Кадарна или нет, не добавит ничего к моим заслугам.

– Да, я понимаю. Прости.

– Не за что. Я пытаюсь сообразить, что бы рассказать тебе интересного… и не нахожу. Я был вождем без племени, и когда я вернулся из Аннуина в Альбу, то принялся бродить от одного властителя к другому, ища достойных и помогая им советом. Иногда подолгу жил у кого-то, даже женился на смертных…

– Подолгу – это сколько? Год? Дюжина? Срок человеческой жизни?

– И год, и дюжина, и срок человеческой жизни, – улыбнулся Ирб. – Всякое бывало. Знаешь, Марх, я не искал ни справедливых, ни мудрых – я искал тех, в ком чувствовал силу. Силу, способную направить судьбу Альбы ввысь. Твой отец был одним из них.

– Но теперь ты стал правителем сам.

– Так получилось, – негромко смеется Ирб. – Один из моих потомков умер бездетным. Пришлось явиться к друидам и объяснить, кто я такой и почему желаю наследовать. Согласись, нечасто прадед становится преемником правнука.

– Все эти века ты был некоронованным королем Альбы, – медленно говорит Марх.

– Нет, – машет рукой Ирб. – Там достаточно королей и вождей. Я лишь советовал… не всем и не всегда. Честно говоря, мне нравилась эта жизнь бродяги. Сегодня здесь, завтра – там, если очень надо поторопиться, то срежу путь через Аннуин… и всегда доверять чутью, научиться распознавать в сиюминутных желаниях истину. Если хочется рвануть в Дал Риаду, забыв обо всем, – значит, так и надо. Если хочется назавтра уйти на восток… или в Аннуин, с Рианнон поболтать… ну и так далее.

– Сколько же это всё длится?

– Считай сам. Я родился после, много после гибели Ху Кадарна. А жаль. Говорят, он заботился обо всем Прайдене. Да и сама его гибель в бою с ан-дубно подтверждает это… Я иногда дерзко думаю, что похож на него. Это много больше, чем родство по крови, Марх.