Между Призраком и Зверем - [21]
- Этот цвет изумительно оттеняет ее глаза. Они кажутся большими, бархатистыми, как у пугливой лани, милорд. Их блеск может соперничать с любыми драгоценными камнями.
- Блеск тоже ненатуральный? - уточнил сыщик, смотря на меня, а не на мадам.
- В моем салоне все натуральное, - оскорбилась мадам. - Капли лишь усилили первоначальный эффект. У девушки чистый глубокий взгляд.
Следующего вопроса Кериас не задал, просто коснулся пальцами моих губ.
- Они останутся такими же нежными и яркими, даже без использования помады. Удобно, не правда ли? Никаких следов после поцелуев.
Судя по изменившемуся взгляду мужчины, он сам решил в этом убедиться и очень неторопливо опустил голову ниже, а я отчего-то даже не отклонилась, наверное, потому что за спиной стояла мадам. Или меня загипнотизировали, или снова применили магию. Или потому что он так смотрел… Я не помню, чтобы на меня хоть раз так смотрели.
- Слишком красиво, - он резко отклонился, - мне не нравится.
Мадам ошалела - иного слова и не подберешь - хотя и пыталась взять себя в руки. Вдыхала, выдыхала, наверное, вспоминая в этот момент, что за клиент посетил ее салон, а в темных глазах светилась жажда крови.
- М-милорд, - с явным трудом произнесла Амели, - вы первый мужчина, - тут она умудрилась изобразить нечто, напоминающее улыбку, - который возражает против излишней красоты.
- Она привлекает ненужное внимание, - отрезал Зверь, нимало не заботясь о состоянии мадам.
- Ах, вот что! - Амели наконец-то сделала понятные для себя выводы, и ее отпустило.
Только мне было ясно, на что намекал дознаватель. Ему требовалась фиктивная любовница, не блеклая невзрачная мышь, а ухоженная, интересная женщина, чей внешний вид не вызовет сомнений и вопросов, почему кузен императора выбрал именно ее, но не та, кто одним появлением повергает всех в затяжное молчание. Мадам же пришла к иным выводам.
- Что я вижу, милорд, неужели вы впервые в жизни ощутили горечь ревности? Но вам ли испытывать неуверенность в собственных силах, разве вы позволите кому-то увести столь прелестную куколку?
- Именно так ее и хочется называть. Я просил превратить Мышку в Милашку, а вы сотворили из нее куклу.
Именно такое прозвище «Куколки» я слышала прежде в разговорах людей. Оно не являлось оскорбительным, скорее, наоборот, неким эталоном красоты и изящества, удивительного сочетания чисто женского магнетизма и очарования, восхищавшего людей. Ведь именно куколками звали всех императорских фавориток. Но в устах дознавателя это слово прозвучало оскорблением.
- Она вовсе не кукла! - вновь всплеснула руками мадам, выдержка ей изменила, потому что Амели не смогла подобрать другого определения, - не кукла, она ваша, ваша…
- Моя, моя? - издеваясь, изломил брови дознаватель.
- Именно! Ваша! Забирайте! - и меня от переизбытка чувств все же втолкнули в мужские объятия, которые сжались вокруг кольцом и разжиматься не планировали.
- Заберу, если вернете, как было, - заявил Кериас, при этом продолжая крепко обнимать и откровенно забавляясь тем, что довел Амели до белого каления.
Возможно, мне следовало и дальше молчать и слушать их препирательства, но я только представила себе повторение всех садистских процедур, и в душе похолодело.
Ладонь взлетела вверх прежде, чем я задумалась, что собираюсь сделать, и легла на мужскую щеку, провела по ней, цепляясь за колючие щетинки, появившиеся за бессонную ночь, и замерла, когда сыщик опустил на меня взгляд.
- Дорогой Кериас, - наверное, выражение его лица можно было описать, как изумленное, но мне сейчас не удавалось анализировать, - прошу, поедем домой. Я очень устала.
И уткнулась головой ему в грудь, собираясь спать здесь и сейчас, если меня не повезут хоть куда-нибудь.
Амели победно кашлянула, Кериас промолчал, а потом мои колени начали медленно подгибаться, а сама я завалилась на сыщика, и он быстро склонился и поднял меня на руки.
Счастье какое! Мне больше не нужно стоять!
Устроив голову на уже довольно привычном плече, закрыла глаза и перестала подавать признаки жизни.
- Хорошо, мадам, - подвел итог всем препирательствам дознаватель.
У меня и сил недостало посмотреть на Амели и убедиться, что сейчас хозяйка выглядела в высшей степени удовлетворенной, поскольку именно удовлетворение звучало в ее голосе, когда она ответила:
- Природу не обманешь, милорд, если она дала потрясающие данные, их только нужно извлечь на свет и профессионально подчеркнуть. Мы будем счастливы видеть вас снова. Вся заказанная одежда будет доставлена по нужному адресу. Во дворец, позвольте уточнить?
- В мой особняк, - голос сыщика звучал ровно и безэмоционально.
- О-о-о, - протянула Амели, точно что-то подсчитывая в уме, - вы открываете городской дом? В нем, должно быть, после стольких лет требуется навести лоск?
- Требуется, - коротко согласился Кериас, и также коротко спросил, - возьметесь?
- У меня есть нужные знакомства, проверенные компании. Я так понимаю, требуются найм слуг, уборка и…
- Охрану я организую сам.
- Тогда я немедленно раздам нужные распоряжения, и сегодня же к вам придут нужные люди.
- Стоимость посредничества включите в счет, - на этом Зверь круто развернулся и направился к выходу.
Смутные времена давно канули в Лету, а славный род защитников обеднел, однако гордость его представителей до сих пор непомерна. Всем невестам богатых домов был дан отказ, ведь ни одна из них не устроила наследника некогда могущественного семейства. Нелегко оказаться в числе отвергнутых и еще сложнее столкнуться в стенах школы с новым преподавателем — несостоявшимся женихом, приславшим вежливый отказ. Жаль, что выбора нет, а у Провидения иные планы на выходца из древнего рода и меня, случайно оказавшуюся на его пути.
Даже собственная магическая сила не в состоянии спасти, когда в игру вступают чувства, когда презрение к той, кто ниже по происхождению, вдруг оборачивается губительной одержимостью. Аристократ и плебейка, ректор с сильнейшим магическим даром и обыкновенная целительница, чья сила лишь в том, чтобы спасать жизни других людей. Говорят, любовь не купишь, но что, если простая магическая привязка вдруг оборачивается неконтролируемой страстью? И как быть, когда разум и взаимная ненависть оказываются слабее связавших уз?
Если жребий быть принесенной в жертву пал на тебя, а родные мигом увезли в лес и привязали к дереву, должно покориться судьбе. Только плохая из меня жертва вышла, а сиротка и вовсе неблагодарная. Ни покорности на уме, ни смирения, одни мысли крамольные — как бы жизнь молодую сохранить да спасителя на помощь призвать. Помню, с детства мне твердили: «Какая бы нужда ни прижала, а поминать Сердце Стужи не смей! Кабы хуже оттого не вышло, да не тебе одной. Не такое он божество, что к людям милостиво». Только на краю жизни о том ли задумаешься, тут лишь бы спастись…
Есть старая легенда о древнем зле, что заперто в самой середине непролазной чащи. Говорят, наступит время, и оно проснется. Тогда рухнет мир, и тьма придет к власти. Глупые россказни и бабушкины сказки. Повезло же с будущей родней, едва познакомились, как сразу просветили, еще и саму в ведьмовстве обвинили. На ту оказалась похожа, кто зло помогал заточить. А я в лес и не собиралась совсем, пока жених вдруг в чаще не пропал.
Зоя – странная и неловкая ученица Школы Естествознания, не похожая на других. Она одинока и избегает привязанностей, дружбы и любви, ведь ей довелось слишком много потерять. Но все изменится, когда Зоя попадет в загадочные и пугающие пустыни, полные убийственных монстров. Ей предстоит столкнуться лицом к лицу со своим самым страшным кошмаром, раскрыть тайну своего прошлого и открыть в себе невероятный дар. И, конечно, обрести любовь. Только вот обретет ли Зоя счастье – или погибнет от рук возлюбленного?
Что если ты пожелала мужчину, недосягаемого, словно далекая звезда? Как решить извечный вопрос, бороться ли за свое счастье или просто отпустить любимого человека? Всем давно известна истина — насильно мил не будешь, так зачем же следовать за тем, кто и лица твоего не вспомнит, когда встретит? Вот только у молодости свои законы, свои мечты и надежды, и пускай все вокруг смеются, ведь ты докажешь им, что имя рода, внешняя красота и сильные магические способности вовсе не столь важны, как они думают.
Давно заброшенная и забытая Древними старая законсервированная база на одной из далёких и обследованных ими планет, внезапно посылает сигнал в метрополию. В произведении рассказывается о том, как развивалась и складывалась жизнь аборигенов, после ухода с планеты Древних, посеявших на ней семена разума.
11 февраля 1985 года был убит Талгат Нигматулин, культовый советский киноактер, сыгравший в таких фильмах, как «Пираты XX века» и «Право на выстрел», мастер Каратэ и участник секты, от рук адептов которой он в итоге и скончался. В 2003 году Дима Мишенин предпринял журналистское расследование обстоятельств этой туманной и трагической гибели, окутанной множеством слухов и домыслов. В 2005 году расследование частично было опубликовано в сибирском альтернативном глянце «Мания», а теперь — впервые публикуется полностью.
Софья устраивается на работу в банке, а там шеф - блондин неписанной красоты. И сразу в нее влюбился, просто как вампир в гематогенку! Однако девушка воспитана в строгих моральных принципах, ей бабушка с парнями встречаться не велит, уж тем более с красавцем банкиром, у которого и так налицо гарем из сотрудниц. Но тут случилась беда: лучшую подругу похитили при жутких обстоятельствах. Потом и на Соню тоже напали, увезли непонятно куда: в глухие леса, на базу отдыха и рыболовства. Вокруг - волки воют! А на носу - Новый год!.
Рассказы, которые с 2008 по 2010 г., Александр Чубарьян (также известный как Саша Чубарьян и как Sanych) выкладывал в сети, на своём блоге: sanych74.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Каждый месяц на Arzamas выходила новая глава из книги историка Ильи Венявкина «Чернильница хозяина: советский писатель внутри Большого террора». Книга посвящена Александру Афиногенову — самому популярному советскому драматургу 1930-х годов. Наблюдать за процессом создания исторического нон-фикшена можно было практически в реальном времени. *** Судьба Афиногенова была так тесно вплетена в непостоянную художественную конъюнктуру его времени, что сквозь биографию драматурга можно увидеть трагедию мира, в котором он творил и жил.