Между плахой и секирой - [60]
— Что вы подразумеваете под дерьмом? — Похоже было, что Эрикс обиделся. — Созданные нашей цивилизацией материальные ценности? Действительно, мои современники могли удовлетворить любые свои потребности, вплоть до самых экзотических. В этом смысле наша утроба и впрямь была переполнена. А по-вашему, нам следовало бы вернуться к уровню жизни первобытных людей?
— Ладно, не психуй… Все мы не без греха… — Зяблик осторожно тронул пальцем лезвие секиры. — Готово вроде оружие… Значит, и в бой можно идти. Кто нас сейчас поведет — ты или этот рогоносец малолетний?
Оказалось, что Эрикс напрочь не помнит о том, каким образом он оказался в Эдеме, но много раз слышал от других нефилимов, что граница с Будетляндией — место чрезвычайно опасное. Зато Оська, неоднократно пересекавший ее в обоих направлениях, никогда ни с какими проблемами не сталкивался.
— Да это даже проще, чем два пальца обос… — Он осекся, встретившись с пронзительным взглядом Зяблика. — Я хотел сказать, что все нормально будет. Попотеем, конечно, немного… Грязью измажемся. А так все спокойненько…
— Ну тогда показывай дорогу. — Зяблик положил свою лапу Оське на загривок.
— А я за тобой впритык пойду. Если какую подлянку почую, сразу удавлю… Вот таким манером!
— Ой-е-ей! — запрыгал на месте Оська. — Ой, не надо!
— Я еще ничего не делаю.
— Вопросик можно?
— Давай, — разрешил Зяблик.
— Вдруг вам что-то померещится и вы меня зазря удавите?
— Ну и хрен с тобой. Подумаешь, потеря…
— Ага, а что вы сами тогда делать будете? Без провожатого в тех местах и ни туды и ни сюды. Или с голодухи загнетесь, или в такое место попадете, где людям бывать не положено.
— Юноша-то наш совсем не дурак, — ухмыльнулся Смыков. — Сейчас он себя так поставит, что мы с него пылинки сдувать будем.
— Не пугай ты меня, шкет. — Зяблик продолжал нежно сжимать холку бывшего аггела. — Я не кастильская девственница. Меня такие типы пугали, что тебе и в страшном сне не приснится… Будешь все делать по совести, ничего с тобой не случится. Кумекаешь?
— Кумекаю. — Оська хотел кивнуть в знак согласия, но только скривился от боли.
Они пересекли последний эдемский лес, тот, что, как казалось раньше, располагался у самого подножия загадочной небесной сети. Однако та продолжала реять где-то вдали, хотя и стала заметно монументальнее — уже не из ниток была сплетена, а из канатиков, и охватывала не четверть небосвода, а едва ли не его половину.
Из мира нежных цветов, ласковой листвы и шелковистых трав они сразу нырнули в нагромождение каких-то не то скал, не то руин — голых, сырых, серых. Шершавый камень холодом обжигал босые ступни. Откуда-то налетел мерзкий порывистый ветер, и все лужи вокруг сразу покрылись рябью.
— Сейчас бы и шубейка не помешала, — сказала Верка и тут же зажала ладонью рот, настолько не по-человечески гулко прозвучали среди развалин ее слова.
Оська двигался в этом лабиринте быстро и ловко — ни дать ни взять горный козел на своих заоблачных пастбищах. Даже Зяблик поспевал за ним с трудом.
Вскоре стало ясно, что эти каменные джунгли есть не что иное, как вход в узкое ущелье. Его стены, носившие явные следы искусственного происхождения, постепенно загибались внутрь и вскоре сомкнулись окончательно, образовав темную трубу, на дне которой стояла черная протухшая вода. Лилечка поскользнулась и сдавленно вскрикнула.
— Куда ты нас, шпана, завел? — прохрипел Зяблик.
— Тут неглубоко, — ответил Оська, после ухода из Эдема заметно приободрившийся, — курице по гребень, свинье по хвост. Вы стеночки держитесь… Эх, жаль, чиркалок нет. Я бы вам такие чудеса показал!
— Например? — поинтересовалась любопытная Верка.
— Тут в некоторых местах потолок как из стекла. Только толстого-толстого. А в этом стекле люди! И до чего интересные! Кто с красными волосами, кто с синими. Мужчины есть с косичками. А разодеты как! Шик-блеск! У одного кирюхи манатки вообще как из золота. Некоторые собак на поводках держат. Тигры, а не собаки.
— Что же они там делают? — удивилась Верка.
— Ничего не делают… Что жмурики могут делать? — в свою очередь удивился Оська. — Запаяло их в этом стекле. Ты холодец ела?
— Ела, — автоматически ответила Верка.
— Свиной?
— Естественно.
— Вот и они все, как свиные хрящики в холодце.
И что интересно, ничем это стекло не взять. Мы и сверху пробовали добраться, и снизу. Никак! Даже граната не помогает… Я на одного пацана люблю смотреть. Особенно когда голодный. Он жрет что-то такое вкусное. Вроде грушу, но побольше. Вот, думаю, какие дела. Он сытый, но там. А я голодный, зато здесь. А пацанки какие! Юбки на них задрались, набок их перекосило, но на ногах устояли. И никому уже за эти ноги не подержаться…
— Фонтан закрой, — негромко приказал Зяблик. — Твое дело дорогу показывать, а не романы травить.
Некоторое время они молча хлюпали по воде, которая, судя по гнусному запаху и еще более гнусной консистенции, уже и водой-то не могла называться, а потом Эрикс сказал:
— Это не стекло. Это трансформированное пространство, имеющее совсем другую природу и мерность, чем наше. Еще его называют кирквудовским янтарем…
— Ага! — радостно подтвердил Оська. — Желтое оно.
«Евангелие от Тимофея» – первый роман цикла «Тропа», повествующего о человеке, волею сверхъестественных существ – Хозяев Времени, Фениксов и Пространства Незримых – оказавшемся в загадочном мире, развернутом перпендикулярно всем другим существующим во Вселенной мирам. Переходя из одного мира в другой, он постепенно меняет свою физическую и духовную сущность, стремясь к некой, еще неведомой для него грандиозной цели…
Работа, бывшая когда-то привилегией «рыцарей плаща и кинжала», ныне стала уделом людей тихих и неприметных, называющих себя «пролазами». Именно одному из таких — Артему, умеющему отыскивать трещины и выбоины в стенах, разделяющих миллионы миров Супервселенной, предписано волей Хозяев Времени покинуть пределы родного мира и отправиться навстречу опасностям и приключениям.
Страшен и противоестественен мир, где веками господствуют жестокие существа, называющие себя максарами. Но сбываются древние пророчества, и появляется он – не совсем максар и не совсем человек. Он – Губитель максаров, и он один способен противостоять безжалостным бойцам воинственной расы.Кому же проигрывают непобедимые максары? Об этом знает лишь неутомимый странник Артем, уходящий все дальше и дальше в свое бесконечное путешествие по мирам Тропы.
Человек впечатлителен, и его мозг может сам создавать симптомы различных болезней. Профессор Макс Редфорд, выдающийся доктор, подвел писателя к бледному молодому мужчине с выступающими ребрами. И вдруг доходяга за несколько минут стал крепким и здоровым парнем. Выяснилось, что такова сила гипноза Макса. А можно ли гипнозом превратить человека в мертвеца? Эксперимент начался…
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
На фабрику по производству радиол попадает рабочий из будущего. Находясь в состоянии частичной амнезии, он создает загадочный аппарат — твонк и маскирует его под продукцию фабрики. Что натворит эта «безобидная» радиола, попав к обычным людям?
Для преступников настали тяжелые времена — возможно восстановить всю прошлую жизнь человека.Но карается только умышленное убийство. Значит, чтобы разработать и подготовить преступление, надо не давать ни малейшего повода заподозрить в этом себя. И подготовленное убийство должно выглядеть как импульсивное…
До какой степени алкоголь влияет на логику мужчин, и на все происходящее? Двое мужчин начинают разговор в баре. По мере того, как история развертывается, начинают распадаться границы между действительностью и фантазией.
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.
Больше двадцати лет назад инфарх Матвей Соболев победил Аморфа Конкере и закрыл материнскую, то есть «запрещённую» реальность слоем новых законов, надеясь, что человечество переболеет агрессивностью, как опаснейшей болезнью, и выздоровевшим шагнёт в будущее.Но инфарх ошибся, как ошиблись и его друзья, решившие закончить деятельность «Стопкрима» – тайной организации, наводившей ужас на продажных чиновников и бандитов всех мастей.Время снова позвало их, «неудержимых» Василия Котова, Вахида Самандара, Ивана Парамонова и их соратников, остановить беспредел криминала и навести в стране порядок.
Матвей Соболев, офицер контрразведки, вступает в борьбу с системой криминального беспредела, захлестнувшего страну. Путь «кулака и меча», избранный им против врагов, самый эффективный: на зло он отвечает злом, на насилие ответным насилием. Но что он сможет противопоставить самому Монарху Тьмы?
Майор Вербов не предполагал, что целью его следующей служебной командировки станет далёкая и холодная Антарктида. Что в составе опергруппы он будет пробираться на батискафе по подводным тоннелям к сооружению, оставленному на Южном полюсе древними атлантами, воевать с отрядом американских ныряльщиков, пытающихся не пропустить русских в подлёдное озеро Восток, столкнётся с тем, что прежде считал невозможным…
Чем может закончиться обычное знакомство в парке, когда супермен районного масштаба защищает в жестокой драке девчонку? Свадьбой, дуэлью, сражением в космосе, галактической войной?.. И тем, и другим, и третьим с четвертым вместе; уж если девчонка оказывается принцессой далекой звездной империи, то всё остальное приложится — бластеры и звездолеты, паутинные мины и Храмы предтеч-Сеятелей. А еще атомарные мечи, чьи лезвия затачиваются волнами пламени, — мечи острее косы Смерти и бритвы Оккама. И разве может не увлечь приключение, где давнишнее желание переиграть, исправить ошибку исполняется, легко врастая в реальность из разноцветного миража компьютерных игр.Религиозные фанатики, вооруженные до зубов, и вампиры, не прячущие свои клыки.